Добро пожаловать в Рай

«Памятник архитектуры» – знак статуса. Такая табличка висит на церкви усадьбы Ярополец Гончаровых.
Фото автора

Русская усадьба

В трудные советские годы многие памятники погибли именно потому, что не использовались, ветшали и в итоге были просто растащены по кирпичикам на заборы и сараи. Это касается дворянской усадьбы – неповторимого явления, исключительно ярко определяющего особенности национальной культуры в целом. На огромных просторах страны усадьбы, которых насчитывались десятки тысяч, образовывали своеобразный каркас жизни общества. В них рождалась русская мысль, жила русская культура, к усадьбе тяготели художественные силы страны. Пушкин, Грибоедов, Тургенев, Толстой, Чехов. В нашем сознании, воспитанном на классической литературе, усадьба воплощает образ печальной и ускользающей красоты, что неудивительно, ведь большая часть русских усадеб сегодня находится действительно в плачевном состоянии.

Многие усадьбы были покинуты владельцами еще в дореволюционной России. Стремительное развитие страны, ускорение ритма жизни привели к смене приоритетов и в культуре. В моду вошли небольшие дачи, связанные исключительно с отдыхом. Содержать обширное хозяйство стало невыгодно. А уж после 1917 года о сохранении усадебной культуры вообще говорить не приходится. Мало кому повезло так, как, скажем, Абрамцеву или Кускову, где почти сразу после революции были открыты музеи. Большая часть усадебных владений и построек использовалась под нужды совхозов и колхозов, детские интернаты, заводские дома отдыха. Кстати, санаторно-лечебная функция и по сей день закрепилась за многими комплексами, например Марфиным, Сухановым, Вороновым.

Маленький рай для земного человека

На этом фоне история усадьбы Знаменское-Раек бывшего Новоторжского уезда Тверской губернии совсем не выглядит уникальной. Обширные земли на берегу небольшой речки Логовежь принадлежали одному из крупнейших екатерининских вельмож генерал-аншефу Федору Ивановичу Глебову-Стрешневу. С 1787 года в усадьбе велось строительство, возглавляемое Николаем Львовым. «Русский Леонардо», как часто называют Львова из-за его многочисленных умений и открытости новым искусствам, сам родился недалеко от Торжка и очень любил эти места. Гениальный зодчий-самоучка стал одним из главных создателей классической русской усадьбы, формирование культуры которой как раз и пришлось на конец XVIII века и во многом было связано с изданным Екатериной указом о вольности дворянства. Ориентируясь на творческие принципы Андреа Палладио с его гармоничным сочетанием красоты и пользы, Львов создал в Знаменском один из лучших ансамблей русского усадебного строительства.

Небольшой по размерам главный дом строгой, ясной архитектуры выглядит настоящим дворцом. Расположенный перед ним обширный овальный двор окружен крытой колоннадой, на которую, как бусины, нанизаны четыре флигеля и въездные ворота. Торжественный монументальный ансамбль напоминает римский Форум.

Сам Глебов обожал свою усадьбу – недаром она получила название «Раек». Но он не дожил до окончания строительства, а его вдова почти не бывала в Знаменском, и вскоре усадьба была продана. У последующих владельцев не всегда находились средства для поддержания огромного комплекса. Тем более сложно было это делать после 1917-го, когда в усадьбе расположился дом отдыха, затем интернат, военный госпиталь, наконец, профилакторий одного из тверских заводов. Последние несколько лет усадьба и вовсе пустовала, спасаясь лишь скромными мерами, проводимыми московскими реставраторами. На глазах исчезал памятник, который занесен в список федеральных объектов, охраняемых государством. Но, как гласит грустная шутка, государственное – значит ничье.

Вот приедет барин

В истории Знаменского начался новый этап, после того как усадьба была передана в аренду Владимиру Кононову владельцу одной одной из крупных московских девелоперских компаний. Цель - создание культурно-гостиничного комплекса высшего класса. Последнее время вообще велик интерес к строительству усадеб, правда, как правило, современных, которые лишь отчасти входят в это понятие. Но и исторические усадьбы могут стать привлекательным объектом вложения времени и средств.

В Европе подобная практика существует давно. Государство охотно отдает объекты культурного наследия в частные руки и ограничивает свое влияние надзором (правда, строгим и беспощадным) за сохранностью и обеспечением режима доступности. Замки и дворцы превращаются в элитные отели, туристические центры, частные резиденции.

Но Европа есть Европа, а у нас пока все не так просто и однозначно. Мотивация инвесторов получить эксклюзивный объект может быть различная – от редких, но не исключаемых патриотически-меценатских устремлений до обычного желания заработать, как в случае со Знаменским. С точки зрения государства передача охраняемых объектов в частные руки снимет массу проблем и прежде всего – вопрос сохранности и поддержания памятников, на которые у государства по-прежнему не хватает средств. Для заброшенных и забытых зданий это шанс стать частью современной жизни. Только вот ответственность за них с государства (а значит, с государственных управлений объектами культурного наследия разного уровня) не снимается, а, наоборот, увеличивается: памятники разрушались из-за объективного отсутствия средств, а теперь возможные искажения будут намеренными.

Для реализации проектов частно-государственного партнерства необходима строгая законодательная база, которой-то пока и не разработано. До последнего времени вообще существовал мораторий на приватизацию объектов исторического и культурного наследия. В начале этого года он был отменен, но пока не будет определен статус памятников и составлен их единый реестр, мораторий фактически будет действовать. Пока не появятся четкие гарантии частной собственности на исторические объекты, нельзя быть уверенным, что завтра государство не потребует обратно здание, в которое вложены время, деньги и, может быть, даже душа. Государству, со своей стороны, для привлечения инвесторов, видимо, придется выработать систему компенсации затрат собственника. Есть и вопросы более частного характера, очень существенные, например, для Знаменского. В едином комплексе соседствуют здания федерального и местного значения, что затрудняет работу с ними. Сложная ситуация и с прилегающими к памятнику территориями – вопросы парков и ландшафтов определяются отдельно Земельным кодексом. Но самое главное – непонятно, кому отдавать объекты, чтобы не получить потом новоделы, не имеющие отношения к изначальным памятникам. Реставрационные работы и эксплуатация должны проводиться исключительно исходя из охранных обязательств. Потребуется строгая система контроля, ведь в старом, не приспособленном к современной жизни здании велик соблазн изменений и значительных перестроек. Вдобавок исследователям и простой публике хочется быть уверенными, что уникальные памятники останутся для них открытыми и доступными в случае приватизации.

Первые плоды

Как видно, пока больше вопросов, чем ответов на них. Радует однако, что несмотря на туманно сть законодательной базы в этой сфере, есть люди, готовые рисковать средствами на пока неблагодарной ниве восстановления заброшенных государством памятников. Как в случае со Знаменским. Работы в Знаменском, пока не приватизированном, но арендованном, уже начались. С территории вывезен накопившийся за годы мусор, идет подготовка к реставрации главного дома и колоннады. Самое серьезное, что было недавно предъявлено публике и экспертам, – завершенные работы в северо-западном флигеле, предназначенном для гостиничных номеров. Свежеоштукатуренный, облепленный вездесущими видеокамерами флигель ярко выделяется на общем фоне потертых кирпичных стен. Теперь он снабжен всем необходимым для обслуживания посетителей, желающих прикоснуться к истории и культуре. Впрочем, решение интерьера удивляет – обычные гостиничные номера, ничем не выдающие ни своей «высококлассности», на которой настаивают авторы проекта, ни своего исторического месторасположения. На вопрос, насколько закономерно делать столь примитивный интерьер в исторически и архитектурно значимом здании, реставраторы отвечают, что внутреннее устройство флигеля было изменено еще в 1970-х, а архивных материалов осталось немного, значит, ни о какой подлинности речь идти не может. Это, конечно, так, но не было бы ли лучшим вариантом для Знаменского приблизить его интерьеры к интерьерам конца XVIII века, тем более что сохранились рисунки и чертежи, пусть и недостаточные для точной реконструкции, но дающие возможность стилистически приблизиться к первоначальному варианту? Правда, в главном здании реставраторы обещают сделать все возможное для сохранения и выявления остатков росписей и деталей из искусственного мрамора. Насколько полно это будет реализовано, можно будет судить только после окончания реставрации, на которую потребуется несколько лет.

А в отношении флигеля-гостиницы все-таки корректнее говорить не про реставрацию, а про приспособление старого здания к новым условиям, от чего, надо сказать, оно сильно проигрывает и теряет свой исторический колорит. Такой неинтересный, безликий интерьер значительно снижает эксклюзивность (и даже экзотичность, например, для иностранного туриста) самого места. Останавливаясь в «гостиницах с историей», очень не хочется видеть примитивную керамическую плитку и современную мебель. Хочется стилевой аутентичности, пусть и при отсутствии подлинных вещей. Окружающая территория, видимо, со временем также подвергнется изменениям. Что будет с парком – непонятно, но для почетных гостей большая поляна около усадьбы уже была превращена в посадочную площадку для вертолетов, а новые владельцы всерьез высказывали идеи о создании на прилежащих территориях полей для гольфа. Получается, что памятники, оставаясь в руках государства, обречены на разрушение при отсутствии средств, а в частных руках велика опасность их бесконтрольного использования. Если приватизация – это одна из действенных мер по спасению культурно значимых комплексов, то сможет ли государство гарантировать сохранение уникальности и подлинности объектов исторического национального наследия при передаче их в частные руки? Надеемся, что ответ на этот вопрос появится раньше, чем навсегда измененные и потерянные для истории памятники.

Прекрасное творение Николая Львова благодаря стараниям новых хозяев скоро вновь будет встречать гостей.	Колоннада придает комплексу торжественность и монументальность
Зачастую, кроме проржавелой таблички «Охраняется государством», в активе памятника ничего нет.	Что будет с пейзажным парком – пока не ясно, но поляна рядом с усадьбой уже превращена в вертолетную площадку.