Андрей Серенко
Фото Reuters
В Сочи уже сегодня действуют жесткие меры безопасности. Понять силовые структуры можно. Особенно после террористических актов в Волгограде, совершенных шахидами-призраками. Речь идет о смертниках, неизвестных правоохранительным органам и спецслужбам России. О том, что угроза со стороны не выявленных силовыми ведомствами «живых бомб» реальна и является наиболее опасной сегодня.
Как известно, два террориста-смертника, уроженца Дагестана, взорвали 29 и 30 декабря 2013 года железнодорожный вокзал и троллейбус в Волгограде. Хотя официально следствие по делу о терактах, в которых погибли 33 человека и более 70 получили ранения, продолжается, однако его предварительные результаты дают основания говорить, что российские силовики столкнулись с новым типом террористической активности – атакой смертников-невидимок. И похоже, пока спецслужбы РФ не знают, каким образом этой новой активности боевиков противодействовать.
Итак, что показали волгоградские теракты?
Во-первых, что в Дагестане существуют одна или несколько террористических организаций, вероятно, связанных с пресловутым «Имаратом Кавказ», в составе которого есть особо секретные группы глубокого прикрытия так называемых шахидов-призраков. Члены этих групп неизвестны силовым структурам Дагестана, и, следовательно, информация о смертниках-невидимках недоступна сотрудникам полиции и спецслужб других регионов России.
Во-вторых, смертники-призраки, как правило, являются мужчинами. Что довольно нетипично для кредитной истории террористического подполья в России, где роль шахидок традиционно выполняют в основном женщины – «черные вдовы», жены убитых боевиков. Зато использование мужчин-смертников является классикой ближневосточной (арабской) террористической субкультуры, что дало основание экспертам, анализирующим детали декабрьских терактов в Волгограде, говорить о возможном «арабском измерении» взрывов вокзала и троллейбуса.
В-третьих, эти мужчины-смертники либо относительно недавно присоединились к террористическому подполью в Дагестане (год и менее того), что не позволило республиканским силовикам зафиксировать сам факт существования членов группы глубокого прикрытия, либо же шахиды-призраки настолько тщательно были укрыты командирами боевиков от агентуры силовых ведомств, что стали для властей невидимыми. Именно по этой причине шахидов из групп глубокого прикрытия никто нигде не ищет, вплоть до того момента, когда они уже совершат теракт. Так, в частности, было в Волгограде: оба террориста-смертника, являющиеся, очевидно, боевиками из группы глубокого прикрытия, беспрепятственно проникли в город, пронеся с собой не менее 15 кг взрывчатки, с помощью которой они осуществили взрывы у входа в вокзал и в троллейбусе. О том, что террористы-смертники из Дагестана выбрали себе цели в Волгограде, никто из дагестанских и уж тем более волгоградских силовиков попросту не знал. Потому что ни один из декабрьских шахидов, как выяснилось, не разыскивался спецслужбами – волгоградские смертники, судя по заявлениям представителей силовых ведомств, не проходили ни по каким картотекам ФСБ и МВД. «Живых бомб» из Дагестана для силовиков просто не существовало, и поэтому они практически были неуязвимы для правоохранительной системы страны.
В-четвертых, существование групп глубокого прикрытия в дагестанском бандподполье вряд ли было возможным без наличия у террористов союзников в республиканских силовых структурах. Конечно, можно предположить наличие у экстремистов каких-то феноменальных навыков конспирации, которые позволяют шахидам-призракам оставаться невидимыми для спецслужб подозрительно долгое время. Однако не менее логичным выглядит и предположение о том, что «призракам» кто-то помогает избегать внимания со стороны силовых структур. И эти загадочные персонажи способны обеспечить боевикам укрытие от розыскных мероприятий дагестанских и всех остальных силовиков, предотвратить попадание «живых бомб» в специальные картотеки и учеты службы безопасности, которые лишают экстремистов эффекта невидимости.
Наконец, в-пятых, неизвестна численность смертников из групп глубокого прикрытия в том же Дагестане. В конце декабря в Волгограде взорвали себя сразу два шахида-призрака. Сколько смертников пока еще остается в живых, кто они и где скрываются, к выходу на какие цели и когда готовятся – все это вопросы, на которые российские силовики, похоже, не в состоянии дать ответ.
Вполне возможно, что взрывами вокзала и троллейбуса в Волгограде организаторы терактов не только попытались вызвать страх и панику в общественном мнении накануне открытия олимпийского сезона в Сочи, но и провели своеобразные «полевые испытания» качественно нового террористического оружия – боевиков-смертников из группы глубокого прикрытия. К сожалению, эти чудовищные злодейские «испытания», унесшие десятки человеческих жизней, оказались успешными для боевиков. И это значит, что опробованная в Волгограде новая стратегия террористических атак может быть использована и в дальнейшем.
Волгоград
