Андрей Рискин Разные ветви властей Ингушетии пытаются делить ответственность за трагедию, происшедшую в республике 22 июня, и ищут способы обеспечить безопасность на будущее. Президент Мурат Зязиков обещает кадровые перестановки в силовых структурах. При этом он не видит необходимости вводить в Ингушетию дополнительные войска, о чем заявил вчера на пресс-конференции в Москве. Правда, президент добавил, что в ближайшее время в республике будет расквартирован полк внутренних войск, который будет исполнять фукнкции милиции общественной безопасности.
А депутат Народного собрания республики Муса Оздоев потребовал отстранить Зязикова от власти и ввести в Ингушетии прямое президентское правление из Москвы, так как считает, что причиной трагедии стало отсутствие у Мурата Зязикова и его окружения поддержки населения.
«Полное безвластие Зязикова, – заявил Муса Оздоев, – привело к тому, что молодежь чуть ли не строится в очередь, чтобы уйти в горы». Заявление, конечно же, резкое. Но то, что президент Зязиков не контролирует ситуацию в республике, похоже, сомнению подвергнуть невозможно. Как и то, впрочем, что не владеют ситуацией и не контролируют регион все ветви власти.
Несколько дней назад все ведущие СМИ с подачи силовых структур сообщали, что «в Ингушетии ликвидирован организатор недавнего кровавого рейда на республику Магомед Евлоев по кличке Магас». На следующий день выяснилось, что это совершенно не тот Евлоев. Так, рядовой боевик, и не Магас, а Борода. В рейде вроде бы тоже участвовал, ну да как это докажешь? Да и нужно ли – террорист так террорист, и получил, естественно, по заслугам.
Все эти попытки организовать пиар на крови, доказать, что, мол, все под контролем и «враг будет разбит», вызывают стойкое отвращение у жителей республики. Никто в стране не взял на себя ответственность за гибель почти сотни своих сограждан, никто не покаялся, не признался в своей вине. При этом, как теперь выяснилось, в Назрани даже таксисты 22 июня знали о предстоящем налете. А спецслужбы, оказывается, получили информацию об этом только за полчаса до начала трагедии.
На днях заместитель главы МВД Ингушетии Муса Алиев заявил, что «руководство напавшими на республику бандами осуществлялось из единого центра на территории Северного Кавказа». А где же в это время был единый центр по руководству контртеррористической операцией на том же Северном Кавказе? И был ли он, если в итоге, несмотря на то что бои в Назрани, к примеру, шли более четырех часов, к милиционерам, у которых не было даже гранатометов, никто не пришел на помощь?
Чем занимались в трагические для Ингушетии часы подразделения считающейся наиболее боеготовой 58-й армии, где был в это время 503-й мотострелковый полк, расквартированный в станице Троицкая, которая, кстати, лишь в паре десятков километров от атакованного бандитами Карабулака? Создается впечатление, что все управление этой самой пресловутой контртеррористической операцией сводится к победным докладам официального представителя Регионального оперативного штаба Ильи Шабалкина, который таким образом «дорапортовался» уже до генерала.
В общем, боевики опять показали свою силу, а силовики продемонстрировали свою полную небоеспособность. Последний год россиянам изо дня в день внушали, что в стане чеченских сепаратистов остались только полные отморозки, что крупные незаконные вооруженные формирования разгромлены, есть только мелкие банды, занимающиеся грабежами и действующие на свой страх и риск. Теперь оказалось, что у этих самых отморозков есть «единый центр», спланировавший и успешно проведший крупномасштабную диверсию.
Эта ситуация продемонстрировала полное отсутствие поддержки населением политики ингушских властей. А ведь чекист Мурат Зязиков был навязан республике именно как человек, который наведет здесь порядок и не допустит, чтобы Ингушетия стала «базой отдыха» для воюющих в Чечне сепаратистов. Но единственное, что удалось экс-генералу ФСБ, так это зачистить республику от клана Руслана Аушева. До остального, похоже, руки за два года нахождения у власти не дошли.
Наместник Кремля не имеет поддержки даже среди своих бывших соратников в ФСБ. В итоге о планах боевиков чекисты пусть и поздно, но сообщили коллегам из МВД, но ничего не сказали президенту республики. Не случайно среди ингушей все громче слышны голоса: «Аушев бы такого не допустил».
На второй день после трагедии, уже побывав в Ингушетии, президент России Владимир Путин признался, что последствия нападения боевиков сильно отличаются от сведений, которые ему сообщили, когда он находился в Москве. Надо полагать, до событий 22 июня ему тем более докладывали, что «ситуация в Ингушетии стабильная». Иначе, конечно же, силовую составляющую в Ингушетии нарастили бы гораздо раньше. И морскую пехоту Северного флота, и десантников не гнали бы на Дальний Восток показывать мобильность, а перебросили бы в Назрань. Но из Ингушетии шли доклады о «полной и окончательной стабильности». И даже недавний теракт, направленный против Зязикова, похоже, никого не насторожил. Видимо, не вписывался в миф об этой самой стабильности. И немудрено: не может человек, поставленный на свой пост, по сути, не волей народа, а благодаря административному давлению, докладывать тем, кто его поставил, что он не справляется, что ситуация не улучшается, а становится все хуже и хуже.
Мне не раз приходилось бывать на пресс-конференциях президента Ингушетии. И всегда разговор сводился к достигнутым свершениям в экономике, политике и социальной сфере, говорилось даже об инвестиционной привлекательности республики. О том, что Ингушетия медленно, но уверенно становится второй Чечней, Зязиков никогда не говорил.
После 22 июня это стало ясно и без слов.
