Мария Бондаренко В станице Новотерская ставропольские милиционеры обосновались всерьез и надолго. В трехэтажном здании поселкового ОВД "сталинской" постройки застеклили окна, выгребли мусор, побелили стены. По длинным коридорам в обе стороны расходятся комнаты. Вот "кабинет" командира отряда, а вот одна за другой "спальни" с двухъярусными железными кроватями. А на двери следующей комнаты - табличка "казино", внутри - телевизор, стол, за которым режутся в шахматы парни в камуфляже, в углу комнаты - стопка газет.
Начальника ГУВД Ставрополья генерал-лейтенанта Александра Сапрунова здесь не ждали. О его приезде не сообщили даже командиру сводного отряда Юрию П. И хотя от визитов высокого начальства ничего приятного не ожидают (проверяющих в погонах здесь хватает), "своему" генералу очень обрадовались. Бойцы уже знали, что это по его приказу их семьи получили по тысяче рублей. Эти деньги развезли в самые отдаленные села и станицы Ставропольского края. Вручая женам конверты, благодарили за службу их мужей. Тысяча рублей для семьи милиционера - большие деньги, чуть ли не месячная зарплата. А потому едут они в Чечню еще и затем, чтобы поправить свое финансовое положение. Здесь им платят двойную зарплату и тройные командировочные.
Владимир М. уже второй раз в Чечне. В 1996 году он проходил срочную службу под Грозным. Сейчас оказался здесь, в Наурском районе. Володя не скрывает своего опасения насчет того, что война в Чечне закончится еще не скоро, и эта командировка в республику, может быть, не последняя.
Мы поднимаемся на смотровую площадку, оборудованную на крыше здания. Здесь идет круглосуточное дежурство. С крыши хорошо просматривается окрестность: справа - дорога на Грозный, слева, за верхушками тополей, видна крыша местной школы, а прямо - дом местного имама. Владимир смотрит на часы: "Сейчас будет молитва". Через пару минут мы услышали голос муллы. Не разбирая ни слова, мы верили, что имам просит у Пророка мира на чеченской земле.
В ворота въезжает БТР - это бойцы вернулись с поста на мосту через Терек, который находится в считанных километрах от станицы. "Сегодня обошлось без стрельбы, - говорит командир Юра. - Вот вчера палили из кустов. Но, видно, нас Бог уберег - ни одного раненого". Слушая Юру, вспомнила "груз 200", который готовили к отправке в аэропорту "Северный" во время первой чеченской войны. Двенадцать мальчишек заворачивали в фольгу. Одного из них убил чеченский снайпер. В его гимнастерке нашли письмо от матери из Татарстана. В том же конверте была и молитва к Аллаху.
"У нас в отряде почти все бойцы - народ стреляный, - рассказывает командир. - Они знают цену жизни. Поэтому о дисциплине мы практически не говорим. Никто из нас не позволяет себе такой роскоши, как прогулка по станице. Нет полной уверенности, что в Новотерской не будут стрелять в нас из-за угла в спину".
В то же время станице никак не обойтись без милиционеров. Они как гарант того хрупкого мира, который установился здесь недавно. Патрулируют по улицам, разносят старикам пенсии, дежурят в школе. Нередки здесь и разбойные нападения, случаи хищения. И первые, к кому обращается население, - имам и милиционеры.
Такое почтение к бойцам оказывается населением в критические моменты их станичной жизни. Но нередко можно увидеть и обратную сторону почтения: стайку чеченских пацанов, встречающих милиционеров свистом, местных мужчин, провожающих патруль колючими взглядами. А если одному зайти в киоск, то могут и отказать в продаже товара. "Мы стараемся не замечать таких проявлений ненависти, - говорит лейтенант Александр Н. - Понимаем, что время - лучший судья".
У лейтенанта сегодня увольнительная. В "красном уголке" (так называют просторную раздевалку в бане) он готовит репертуар своего выступления перед школьниками. Раздувая мехи старенького баяна, Саша вспоминает песни своих школьных лет. "На ум приходят только пионерские, - вздыхает лейтенант. - Не петь же им "Взвейтесь кострами, синие ночи...". В отряде подобралось немало музыкантов и певцов. Некоторые из них обнаружили в себе талант именно здесь. И когда в школе один за другим к милиционерам стали обращаться руководители классов с просьбой выступить перед ребятами, те охотно соглашались. "Жалко детей, у них глаза печальные, даже когда они смеются", - говорит лейтенант.
У местных детей руки натруженные, как у взрослых. Практически в каждом дворе есть подсобное хозяйство: овцы, куры, гуси. И дети здесь - главные помощники взрослых. Они понимают, что для их безработных семей (а здесь таких большинство) - это единственный шанс выжить. От своего двора каждый старается далеко не отходить. В окрестностях еще осталось немало мин.
В Новотерской, как и в других чеченских селениях, много детей пострадали из-за войны. В руках одного мальчишки разорвалась подобранная на улице граната, другой подорвался на мине. А сколько мальчишек и девчонок остались без родителей, в основном без отцов! И неудивительно, что в их душах осталась ненависть к людям в камуфляже и сильное чувство мести.
На улицах станицы, которая когда-то считалась казачьей, практически не встречаешь русских. Здесь осталось всего 20 русских семей. Они состоят на негласном учете бойцов ставропольского отряда, которые постоянно их навещают, помогают решать бытовые проблемы. Русские считаются тут самыми не приспособленными к жизни, самыми нищими. Среди них и Валентина К., которую в 1995 году уволили из автогаража лишь по той причине, что она русская. Пытались они с мужем продать свой коттедж на два хозяина (во второй половине живет чеченец) - не получилось. Сосед, с которым они жили душа в душу не один десяток лет (Валентина с мужем - родом из Новотерской), поставил им условие: "Куплю только я и только за 7 тысяч рублей". Повзрослевших детей семья К. отправила на учебу в Ставропольский край, а сами надеются, что тоже уедут следом за ними, как только продадут свой дом. Но вот сколько сейчас за него даст сосед Абдулла, не знают. "Даже страшно к нему подходить с таким вопросом", - признается Валентина.
Недавно домой на выходные приезжала дочь. "Я так хочу, чтобы наш дом остался здесь, в Новотерской, он мне постоянно снится, - призналась девушка. - Может, все образуется". Но Валентина, которая давно перестала бояться смерти - "вот только за детей сердце болит", - готова жить даже в землянке, но только подальше от своей опасной родины - Новотерской.
┘Бойцы собирались на построение. Подтянутые, в начищенных ботинках: не каждый же день перед ними выступает начальник ГУВД. "Я доволен вашей службой, - сказал генерал Александр Сапрунов своим подчиненным. - И тем, как вы хорошо обустроились". Действительно, обустройство отряда в Новотерской не закончилось только баней, которую принято считать пределом всех желаний бойца. Здесь оборудован целый спортивный комплекс. Поэтому начальник не зря пожелал бойцам в свободное время заниматься спортом. "У себя дома вряд ли у вас будет такая возможность, - подчеркнул Сапрунов. - Ведь, кроме работы, вас ждут еще семейные дела".
На обратном пути Александр Сапрунов заехал к имаму, чтобы познакомиться. Того дома не оказалось. Вышедшая к калитке женщина пояснила, что в станицу привезли убитого в горах боевика, и мулла поехал на похороны.
Станица Новотерская, Чечня
