Джованни Бенси Ватикан по-прежнему волнуют взаимоотношения христианства и ислама, особенно – условия их совместного проживания на территории Европы. Численность мусульман в Старом Свете неуклонно растет за счет массовой иммиграции из бедных стран Азии и Северной Африки. В конце июля личный секретарь Папы Римского Бенедикта XVI монсеньор Георг Генсвайн дал интервью немецкой газете Sueddeutsche Zeitung, заявив, что попытки исламизации Запада «уже нельзя отрицать», а опасность, грозящую идентичности Европы, «не следует игнорировать из ложно понимаемого уважения к исламу».
В то же время секретарь Понтифика подчеркнул, что единого ислама нет, поскольку эта религия не знает обязательного для всех верующих авторитета, духовного лидера. Другими словами, не существует исламских аналогов Папы Римского и Ватикана. Под общим понятием ислама, указывает Генсвайн, объединяются «многие, разнообразные, отчасти враждебные друг другу течения, вплоть до экстремистов, ссылающихся на Коран и полагающихся на силу оружия». Тем не менее, продолжает секретарь Папы, Святой Престол через Папский Совет по межрелигиозному диалогу поддерживает контакт с «наиболее ответственными мусульманскими лидерами».
Георг Генсвайн вновь вспомнил о скандальной лекции, прочитанной Бенедиктом XVI в Университете Регенсбурга в сентябре прошлого года. Тогда приведенное Папой антиисламское высказывание византийского императора Мануила Палеолога было расценено в исламском мире как позиция Ватикана. Последовали акции протеста и акты насилия. Генсвайн, комментируя этот эпизод, заявил, что Понтифик хотел главным образом противодействовать «определенной наивности», которую многие проявляют, когда речь идет о межрелигиозных отношениях. На интервью папского секретаря уже отреагировали в исламском мире. Известный суннитский богослов Юсуф аль-Карадави заявил, что возглавляемый им Всемирный Союз имамов прекращает диалог с Ватиканом.
Конечно, совместное проживание представителей разных культур на одной и той же территории, особенно если эта общность сложилась сравнительно недавно, всегда чревато конфликтами. Противоречия особенно остро ощущаются как раз в отношениях между христианством и исламом, главным образом из-за численности иммигрантов из мусульманских стран. Впрочем, порой христиане конфликтуют и с представителями других религиозных меньшинств: индуистами, буддистами. Достаточно вспомнить раздражение и протесты, которые совсем недавно вызвало среди проживающих в Британии индуистов решение лондонских властей умертвить священного быка Шамбо, проживавшего в храме «Сканда Вале» в Уэльсе и заболевшего туберкулезом. Для британских властей умерщвление Шамбо было просто гигиеническим мероприятием, а для благочестивых индусов – кощунством: ведь Шамбо «представлял» на земле божественного быка Нанди, сопровождающего бога Шиву.
Возвращаясь к интервью Генсвайна, можно задаться вопросом: действительно ли исламизация надвигается на Европу? Об исламизации можно было бы говорить, если бы мусульмане составляли большинство населения континента. Но, по крайней мере в обозримом будущем, это исключено: население Европейского союза – 400 млн. человек, из которых не более 15 млн. мусульман. Прежде чем произойдет «обгон», если вообще таковой будет, потребуется не одно столетие.
Кроме того, мусульмане в Европе в основном не занимаются прозелитизмом. В мечетях, часто ютящихся в подсобных помещениях, коренных европейцев не видно. Европейцев, обратившихся в ислам, можно пересчитать по пальцам, так что исламизация Европы путем массового обращения христиан тоже исключена. Реальную опасность представляет собой терроризм исламских экстремистов, которые объединяются вокруг некоторых мечетей. Так было в Британии, где виновные в организации взрывов в лондонском метро оказались членами радикально настроенных мусульманских общин. Эта же тенденция характерна для Италии: недавно в мечети близ итальянского города Перуджа полиция обнаружила террористическую ячейку, связанную с «Аль-Каидой» и возглавляемую имамом-джихадистом. Имам был арестован вместе с 20 «прихожанами».
Но «Аль-Каида» как таковая - не религиозная, а сугубо политическая (или политико-экстремистская) организация. Можно спорить, является ли ее терроризм «реактивным» (то есть – ответом на действительное или мнимое насилие Запада над исламским миром) или же результатом фрустрации исламских кругов, упустивших исторический шанс модернизации и обновления. Но рост активности террористов в Европе – не угроза «исламизации» (схожим образом несомненное расширение оперативной сферы сицилийской мафии в Европе не означает «сицилизации» Старого Света).
Монсеньор Георг Генсвайн, конечно, прав, когда он рассуждает о необходимости пристально, «без наивности», следить за возрастающей ролью ислама в жизни Европы. Но это следует делать для того, чтобы толкнуть «европейский» ислам на «европейские» рельсы. В конце концов, как указал министр внутренних дел Италии Джулиано Амато в своей недавней речи, еще 60 лет тому назад во многих селах и деревнях Сицилии положение женщин ненамного отличалось от их нынешнего положения в некоторых исламских странах: они были вынуждены ходить в черном, покрывать волосы вуалью, выходить из дома лишь в сопровождении мужа, отца или брата. Теперь даже на Сицилии эта ситуация неактуальна, не говоря уже о других частях Европы. В этой и других областях мусульмане должны наверстать упущенное время и понять, что отказ от архаичных обычаев, часто восходящих к доисламскому времени, не означает отказа от духовных традиций ислама.
