Виктор Литовкин 8 декабря в редакцию «Независимой газеты» пришло письмо, которое начинается словами: «Уважаемые коллеги!» Оно поступило к нам из Управления пресс-службы и информации Минобороны России. В нем выражается признательность главным редакторам электронных и печатных СМИ «за внимание, которое в 2009 году Ваш орган печати (то есть и наш тоже. – В.Л.) уделил вопросам политики государства в области обороны и процессу создания нового облика Вооруженных сил Российской Федерации, за взвешенный и государственный подход к освещению проблем человека в погонах».
В письме есть и другие приятные слова о том, что информационное взаимодействие армии и СМИ «так и должно строиться – на неравнодушном отношении к судьбе Отечества, полном взаимопонимании и взаимоуважении». Заканчивается послание заверениями в том, что «Управление пресс-службы и информации Министерства обороны Российской Федерации готово и впредь оказывать содействие Вашим СМИ в предоставлении данных в интересах объективного информирования российской и зарубежной общественности о жизнедеятельности Вооруженных сил России».
Но вот по поводу заверений в «содействии в предоставлении объективного информирования» есть большие сомнения. Нельзя не признать, что информация предоставляется, но далеко не в тех объемах и сроки, которые удовлетворяли бы интересы наших читателей. Взять хоты бы события, что произошли ровно на следующий день после появления в редакции «НГ» министерского письма.
В среду, 9 декабря, знают читатели нашей газеты, из акватории Белого моря был проведен очередной, 12-й испытательный пуск морской стратегической ракеты «Булава», который опять закончился неудачей. Но ни одно информационное агентство страны об этом в тот день не сообщило. Ни утром, когда это произошло, ни днем, ни вечером. Кто именно повлиял на такое решение, неизвестно до сих пор.
То, что испытания «Булавы» закрыты мраком секретности, объяснить можно. Хотя, правда, о них предупреждаются на официальном уровне США, сохранившие пока с Россией «дух СНВ-1», где такое уведомление предусмотрено в специальном протоколе, наши соседи из Скандинавских стран и даже Япония, расположенная сравнительно недалеко от полигона Кура на Камчатке, куда должны падать головные части испытываемой ракеты. Но ни словом не предупреждается собственное население, на деньги которого (на собранные налоги), по сути, и создается любое оружие. В том числе и стратегическое. С такой цензурой под прикрытием секретности можно спорить. Но вот то, что кто-то в каком-то ведомстве запрещает информагентствам сообщать результаты испытаний, это уже прямое и грубейшее нарушение конституционного права на свободу обмена информацией.
В тот день, 9 декабря, о неудаче «Булавы» знали во всех редакциях ведущих московских газет. Но не только информагентства о нем не сообщили. Об этом промолчали и все телевизионные каналы. Словно такого события и не было. Члены редколлегий отдельных печатных изданий, рассказывали коллеги, со скандалом почему-то выбрасывали из собственных полос материалы об этом пуске. В других газетах сообщение о провале испытаний ушло на страну, но не появилось в столичном выпуске. И только те газеты, которые не зависят от государственных структур, выполнили свой информационный долг и честно рассказали о том, что произошло.
Самое поразительное и смешное здесь то, что о неудачном пуске «Булавы» подробно рассказали норвежские газеты и телевидение этой страны. Они засняли и показали в своем эфире странные кульбиты, которые выделывали в сумрачном полярном небе выгорающие ступени ракеты. И эта съемка мгновенно разошлась по всему миру. Правда, нигде напрямую не утверждалось, что эти спирали крутила русская ракета. Только высказывалось такое предположение, назывались время и ее место старта в Белом море. Лишь на следующий день после полудня Управление пресс-службы и информации Минобороны вынуждено было признать очевидный факт. Как будто этого нельзя было сделать своевременно, не выставляя себя и свою страну на посмешище.
Все знали, что и как произошло. Весь мир писал об этом, рассказывал в Интернете, показывал по телевизору, только официальные органы России хранили стыдливое молчание. Хотя, что им – стыд? Он не дым, глаза не ест. А честь страны – это сентенции для особо чувствительных интеллигентов. И, понимая это, знаешь, что «содействие в предоставлении данных в интересах объективного информирования» – только благое пожелание. Тут все зависит от желания или нежелания не особо профессионального и дальновидного чиновного начальника. Он как хочет, так и ворочает.
