Владимир Иванов В эти дни Россия и Грузия ведут переговоры об обмене пленными. Данный процесс был инициирован российской стороной. Главной задачей обмена информацией является точное определение, кто погиб, пропал без вести или попал в плен.
Как 13 августа заявил заместитель начальника Генштаба ВС РФ генерал-полковник Анатолий Ноговицын, Россия предложила Грузии свой вариант обмена военнопленными – «список на список».
«Что касается порядка обмена как военнослужащими, расположенными в боевых полях территории страны, так и погибшими, нами предложен вариант грузинской стороне – «список на список», – сказал генерал. Он объяснил журналистам, что каждая сторона будет получать списки военнопленных, находящихся у другой стороны. «Тогда мы разберемся с без вести пропавшими, которые могут оказаться в качестве плененных, и по другим направлениям», – подчеркнул он и добавил, что в настоящее время Россия ждет ответа Грузии.
В тот же день секретарь Совета национальной безопасности Грузии Александр Ломайя объявил, что Грузия вступила в переговоры с Россией по поводу обмена военнопленными. По словам Ноговицына, в настоящее время российское командование не располагает сведениями о потерях с грузинской стороны и намерено получить эти данные от Грузии в ходе переговоров по обмену военнопленными.
Потери российских войск в Южной Осетии за все время конфликта составили 74 человека, из них 12 миротворцев. 171 военнослужащий ранен, а 19 человек считаются пропавшими без вести.
Однако он подчеркнул, что список людских потерь в результате конфликта требует уточнений. Это обусловлено тем, что до настоящего времени не произошел обмен списками пропавших без вести между Россией и Грузией. Поэтому говорить о конкретных людях пока очень сложно. «Когда с грузинской стороной мы обменяемся списками, тогда наступит ясность», – заявил генерал.
Он также отметил, что биологическая идентификация тел погибших крайне затруднена, поскольку огневое поражение современным вооружением практически не оставляет следов от пострадавших. «Огневое площадное поражение – это очень серьезно», – заявил представитель Генштаба.
В пресс-службе Министерства обороны только подтвердили данные Ноговицына. «В настоящее время других сведений, кроме тех, которые предоставил генерал Ноговицын, пока не существует. Все станет ясно, только тогда когда Министерство обороны Грузии и наше ведомство обменяются списками убитых и пропавших без вести», – сказал обозревателю «НГ» начальник пресс-службы МО РФ Александр Дробышевский.
Военный эксперт Александр Храмчихин так прокомментировал ситуацию с погибшими и пропавшими российскими военнослужащими в Южной Осетии: «Меня поражает тот факт, что называются точные цифры, а фамилии погибших и пропавших без вести не называются. То, что называются конкретные цифры, не может означать ничего иного, кроме того, что известны фамилии, должности, звания погибших, а также места их службы и даже личные номера, которые выгравированы на жетонах, выдаваемых каждому военнослужащему. Поэтому совершенно не понятно, почему наше МО не озвучивает эти факты и держит их в секрете. Что касается биологической идентификации останков погибших, то это действительно очень серьезная проблема. Определение того, кто действительно погиб, может занять очень длительное время. Идентификация наших воинов, сложивших свои головы в Чечне, продолжается до сих пор. Какими аргументами в настоящей ситуации руководствуется наше военное ведомство, сказать достаточно сложно. Но я полагаю, что большинство из погибших, кроме миротворцев, является солдатами и офицерами 58-й армии, которая приняла на себя главный удар грузинских ВС».
