Виктор Литовкин Министерство обороны России не устает преподносить новости. Вчера, 1 апреля, одно из информационных агентств сообщило, что из состава главных и центральных управлений военного ведомства, главных командований Вооруженных сил и органов военного управления исключены финансово-экономические органы (ФЭО).
ФЭО «решением военного руководства сформированы на самостоятельных штатах и с 1 апреля подчинены заместителю министра обороны по финансово-экономической работе». Такой шаг, по словам источника, направлен на совершенствование работы финансово-экономической службы военных. Что реально стоит за этим решением, из официальных источников Минобороны до момента подписания номера узнать не удалось.
В пресс-службе ведомства ждали разъяснений от самой Финансово-экономической службы, которой руководит заместитель министра обороны Любовь Куделина, но разъяснение оттуда своевременно, видимо, не поступило. Там коореспонденту «НГ» было заявлено, что все пояснения будут даны руководителем финансового органа на специально собранной пресс-конференции где-то через неделю. Но ждать столько не может ни одна уважающая себя ежедневная газета. Нам приходится обращаться за разъяснениям к тем источникам, которые есть в распоряжении «НГ».
Из этих неофициальных источников удалось узнать, что решение о выведении ФЭО из подчинения командирам связано со стремлением сконцентрировать все финансовые бюджетные потоки в одних руках, точнее, именно в той службе, которую возглавляют заместитель Анатолия Сердюкова и бывший высокопоставленный сотрудник Министерства финансов Любовь Куделина. «Это сделано для того, – сказали нам, – чтобы командиры не имели возможности перекидывать деньги с одной статьи бюджета на другую, создавая таким образом сложные комбинации, в которых бесконечно трудно разобраться не только фининспекторам, но и следственным органам, а заодно и ликвидировать «черные дыры», куда, как в бесконечность, уходят деньги, отпущенные на строительство и ремонт жилого фонда, закупку продовольствия и материальных ресурсов, на другие насущные нужды. Теперь все деньги будут идти строго по конкретным заявкам на конкретные цели и под жестким контролем независимых от командиров финансистов», – пояснили нам знакомые эксперты.
Это по-своему должно снизить количество преступлений на финансовой почве со стороны высоких должностных лиц. В том числе и с генеральскими звездами.
Правда, если на запросы командиров в финансовом органе будут отвечать так же оперативно, как и на просьбы СМИ прокомментировать поступающие из информационных агентств сообщения, то ничего хорошего ждать не приходится.
В то же время, как пояснили нам военные эксперты, о расставании с погонами военных финансистов речь пока не идет. Шум, поднятый в СМИ по поводу «демобилизации» военных врачей, журналистов, юристов, тыловиков и прочего армейского люда, напрямую не влияющего на боевую подготовку и воспитание подчиненных, на время приостановил реформаторский азарт новой минобороновской команды. Хотя вопрос еще окончательно не закрыт. Как заявили «НГ» в Управлении информации и общественных связей Минобороны, «никаких решений по затронутым вопросам (в том числе и снятия погон с военной интеллигенции. – «НГ») не принято, а лишь идет их детальная и скрупулезная проработка».
Вместе с тем некоторые военные аналитики видят много положительного в тех реформаторских шагах, которые предпринимает новый министр обороны Анатолий Сердюков. В том числе, и по поводу финансово-экономической службы. «Взятое Сердюковым направление сделать административное управление вооруженными силами по-настоящему административным, – заявил нам президент Фонда поддержки военных реформ генерал-майор запаса Павел Золотарев, – считаю абсолютно правильным. Необходимо освободить командира от излишних, не связанных напрямую с его главной работой забот».
Командир, замечает господин Золотарев, сегодня отвечает за все – и в первую очередь, в чем, кстати, беда нашей армии в отличие от армий других цивилизованных государств, за решение хозяйственно-бытовых вопросов. От обеспечения своих подчиненных обмундированием до решения проблем дисциплины, борьбы с пресловутой дедовщиной. А его главная задача – боевая подготовка, поддержание в высокой степени боевой готовности оружия и боевой техники, разработка планов применения войск в тех или иных видах боевых действий, оперативная подготовка, овладение современными методами управления войсками, в том числе боевого управления подчиненными и приданными силами и средствами... Не дай бог, завтра в бой, и что?
Конечно, подчеркивает президент Фонда поддержки военных реформ, любые преобразования, даже очень правильные и необходимые, всегда воспринимаются достаточно болезненно, задевают интересы тех или иных начальников, порождают конфликты. Но через это надо пройти, если мы хотим сделать нашу армию соответствующей требованиям ХХI века.
Остается добавить, что сфера военных финансов и военной экономики продолжает оставаться одной из самых закрытых. Куда и как направляются деньги, выделенные бюджетом на нужды военных, узнать практически невозможно. Да и военный бюджет при обсуждении в Государственной Думе оставляет открытым лишь пять-семь статей, остальные тщательно спрятаны от общественности. И ни о каком гражданском контроле над расходованием средств, отпущенных на оборону, говорить не приходится. Неторопливое реагирование на события в самом военном ведомстве свидетельствует о том же – военные отдельно, а налогоплательщик, на средства которого содержатся вооруженные силы, отдельно. Так достичь взаимопонимания армии и гражданского общества практически невозможно.
