Наталья Меликова
Своими резкими антиамериканскими заявлениями глава России ошарашил шефа Пентагона Роберта Гейтса.
Фото Reuters
«Историки не напишут в один прекрасный день, что во время нашей конференции была объявлена вторая холодная война. Но могли бы», – заметил один из участников конференции по безопасности в Мюнхене Владимиру Путину. В субботу своими резкими антиамериканскими заявлениями глава России, не побоюсь этого слова, ошарашил зал, в котором сидели более сорока министров обороны, включая нового шефа Пентагона Роберта Гейтса, а также известные американские сенаторы. Мюнхенский спич Путина, претендующий на сравнение с фултоновской речью Черчилля, можно считать своего рода внешнеполитическим завещанием. Это была декларация нового внешнеполитического курса страны, который будет проводиться в жизнь уже после ухода Путина с поста президента и краеугольным камнем которого является открытая конфронтация с Вашингтоном.
Весьма символично, что из зала с блеском в глазах за выступлением шефа наблюдал человек, занимающий одно из первых мест в списке потенциальных преемников – глава Минобороны Сергей Иванов. Важно и другое: речь главы России была обращена скорее не к нынешним, а к потенциальным хозяевам Белого дома – демократам, известным своей более жесткой по сравнению с республиканцами позицией по отношению к России. Путин, кстати, в субботу особо подчеркнул, что считает Джорджа Буша своим другом и просто порядочным человеком.
Накануне в Кремле не скрывали, что выступление Путина будет программным. К нему давно готовились: высокопоставленный чиновник администрации президента дал понять, что многие его элементы должны были быть включены еще в прошлогоднее Послание к Федеральному собранию. Но тогда, обращаясь к парламентариям буквально накануне «восьмерки», глава государства ограничился лишь политкорректным упоминанием про «товарища волка», который всех кушает и никого не слушает. Теперь Кремль уже не пытался побороть в себе желание продемонстрировать всему миру супердержавные амбиции встающей с колен России. Или почти не пытался: высокопоставленный собеседник «НГ» в Кремле в ответ на мое замечание о слишком резких высказываниях в адрес США сказал буквально следующее: «Это вы еще первоначального варианта не видели».
Без излишнего политеса
Стоит ли говорить, что в субботу утром все участники международной конференции по безопасности в мюнхенском отеле Bayerischer Hof по укоренившейся российской традиции ждали только одного человека. Президента России Владимира Путина. Накануне вечером глава государства засиделся в ресторане с премьер-министром земли Бавария Эдмундом Штойбером. Вместе с ним были и министр обороны Сергей Иванов со своим сыном.
Пока делегаты собирались, журналисты имели возможность прокричать свои вопросы видным мировым и региональным политическим деятелям. Глава Украины Виктор Ющенко, например, рассказал нам, что его государство стремится в Европу как можно быстрее, но не уточнил конкретных сроков. Сенатор Джон Маккейн сообщил грузинским журналистам, что у России нет никаких оснований держать свои военные базы на территории Грузии, а отвечая на мой вопрос о новых обвинениях Михаилу Ходорковскому, аккуратно сообщил, что беспокойство есть.
Вскоре своим беспокойством с ним, а также с другими участниками конференции поделился российский лидер. Президент, выступавший после Ангелы Меркель, надо отдать ему должное, сразу предупредил зал, к чему надо готовиться. Он сказал, что формат конференции дает ему возможность избежать «излишнего политеса» и «позволяет сказать то, что я действительно думаю о проблемах международной безопасности». До этого Путин, видимо, то, что думает, публично не говорил. Он попросил присутствующих не сердиться, «если мои рассуждения покажутся нашим коллегами излишне полемически заостренными либо неточными».
Для начала российский лидер определился с понятиями. Однополярный мир – это «мир одного хозяина, одного суверена», что в конечном счете разрушает его изнутри. И, разумеется, это не имеет ничего общего с демократией, потому что «демократия – это, как известно, власть большинства при учете интересов и мнений меньшинства». «Нас постоянно учат демократии. Но те, кто нас учит, сами почему-то учиться не очень хотят», – зло пошутил президент. Он сказал, что для современного мира однополярная модель «не только неприемлема, но и вообще невозможна». Следствие навязывания этой модели – «новые человеческие трагедии. «Сегодня мы наблюдаем почти ничем не сдерживаемое, гипертрофированное применение силы в международных делах – военной силы – силы, ввергающей мир в пучину следующих один за одним конфликтов. В результате не хватает сил на комплексное решение ни одного из них», – говорил Путин, а камера, осуществляющая трансляцию в зал для прессы, периодически выхватывала министра обороны США. У него, похоже, не осталось никаких сомнений ни в справедливости причисления России к списку потенциальных противников, ни в перспективе получения согласия Конгресса на увеличение военных расходов.
Путин не долго томил зал обвинениями в адрес неназванного врага и уже в своем следующем пассаже, говоря о навязывании системы права другим государствам, наконец, прямо упомянул США. «Ну, кому это понравится?» – дважды повторил президент. По мнению главы России, это крайне опасно, «потому что никто не может спрятаться за международным правом как за каменной стеной». При этом Путин пояснил, что мировая архитектура изменилась: кроме США в мире появились и другие центры силы. «Суммарный ВВП Индии и Китая по паритетной покупательной способности уже больше, чем у Соединенных Штатов Америки», – заметил глава России.
Следствием доминирования одного государства является, по мнению президента, и «очевидный застой в области разоружения». Президент напомнил о договоренности между Россией и США о сокращении ядерных потенциалов на стратегических носителях до 1700–2200 ядерных боезарядов к 31 декабря 2012 года. Путин отметил, что Россия намерена строго выполнять взятые на себя обязательства. И тут же попытался посадить в лужу Гейтса, выразив надежду, что США «не будут откладывать на черный день лишнюю пару сотен ядерных боезарядов». «И если сегодня новый министр обороны США здесь нам объявит, что Соединенные Штаты не будут прятать эти лишние заряды ни на складах, ни «под подушкой», ни «под одеялом», я предлагаю всем встать и стоя это поприветствовать. Это было бы очень важным заявлением», – с чувством глубокого морального превосходства произнес глава России. Министр обороны России разделял чувства своего шефа. На лице шефа Пентагона ходили желваки.
Упомянув о подготовленном Москвой проекте Договора о предотвращении размещения оружия в космическом пространстве, Путин перешел к не дающему покоя России развертыванию элементов системы противоракетной обороны в Европе. «Хотел бы привести цитату из выступления Генерального секретаря НАТО господина Вернера в Брюсселе 17 мая 1990 года. Он тогда сказал: «Сам факт, что мы готовы не размещать войска НАТО за пределами территории ФРГ, дает Советскому Союзу твердые гарантии безопасности. Где эти гарантии?» – возмутился Путин.
Закончив с вооружением, глава России перешел к экономике. Не называя США, но очевидно имея в виду крупные американские компании, Путин упомянул, что для борьбы с бедностью выделяются средства «под «освоение» компаниями самих же стран-доноров». «Получается, что одной рукой раздается «благотворительная помощь», а другой – не только консервируется экономическая отсталость, а еще и собирается прибыль. Возникающее социальное напряжение в таких депрессивных регионах неизбежно выливается в рост радикализма, экстремизма, подпитывает терроризм и локальные конфликты. А если все это вдобавок происходит, скажем, на Ближнем Востоке в условиях обостренного восприятия внешнего мира как несправедливого, то возникает риск для глобальной дестабилизации», – передал привет Вашингтону Путин.
Вернувшись к политике, Путин заодно попинал и Европу, припомнив деятельность на постсоветском пространстве изрядно надоевшей Москве ОБСЕ. Президент России заявил, что «ОБСЕ пытаются превратить в вульгарный инструмент обеспечения внешнеполитических интересов одной или группы стран в отношении других стран».
«Накорябал тут чего-то»
Но если кто-то подумал, что наступление на Вашингтон закончилось и президент России на этом успокоится, он ошибся – все только начиналось. Отчасти пыл главы России подогрели сами участники. Согласно формату конференции, выступавший должен был ответить на вопросы зала. Путина спросили про режим нераспространения и план Ахтисаари по Косово, про надежность энергопоставок и включение этого пункта в новый договор о партнерстве и сотрудничестве с ЕС, про Иран, про «однополярную» власть в самой России и расширение НАТО. Ответы на эти вопросы президент, конечно, знал как «Отче наш» и вряд ли был готов предложить миру что-то принципиально новое.
Путин, записав поступившие вопросы на обратной стороне своей речи, начал отвечать с «однополярности» российской внутренней политики, предложив сравнить Геннадия Зюганова с Владимиром Жириновским и пообещав, что в России будет многопартийная система. И именно в этот момент его взгляд, рискую предположить, уперся в вопрос одного из американских сенаторов. Выслушав эпохальное выступление Путина, он так и не понял, кому все-таки нужна гонка вооружений. Ведь из стройной логической цепочки, которую битых полчаса выстраивал глава России, явно выбивался следующий факт: «США не разрабатывают новое стратегическое оружие уже более двух десятилетий, а вы недавно испытали «Тополь-М», который уже размещен в шахтах и на мобильных установках». Путин делал вид, что пытается разобрать свой собственный подчерк. В зале повисла пауза. «Знаете, я так накорябал здесь, что уже сам не разберу, что я записал», – произнес наконец президент, очевидно, так и не придумав блестящего ответа. Камера в этот момент показала записи Путина – лично у меня претензий к президентскому подчерку не было.
Глава России тем временем ответил на накорябанные, но с ходу прочитываемые вопросы. Он объяснил, что не надо «корчить из себя Господа Бога и решать за все народы (а именно косоваров и сербов) все их проблемы», и припомнил Европе до сих пор закрытый для России рынок ядерных материалов. Затем перешел к Ирану, упомянув, что туда до сих пор поступает военная техника и специальное оборудование из Соединенных Штатов.
Наконец, глава России придумал ответ на вопрос американского сенатора. «Прекрасный вопрос, замечательный! Я вам очень за него благодарен. Это дает мне возможность показать суть происходящих событий», – наигранно произнес Путин. Он припомнил эпоху холодной войны, когда «одна сторона боялась шаг ступить лишний без того, чтобы не посоветоваться с другой в последнее время». «И это был хрупкий мир, конечно, и страшноватый. Но он был достаточно надежным», – поделился ностальгическими воспоминаниями российский лидер. Путин посмотрел на главу Пентагона. «Да, Соединенные Штаты не разрабатывают якобы наступательного оружия. Во всяком случае, общественности об этом неизвестно. Хотя наверняка разрабатывают. Но мы даже сейчас спрашивать об этом не будем. Мы знаем, что разработки идут. Но сделаем вид, что мы об этом не знаем: не разрабатывают», – с сарказмом произнес Путин. Надеюсь, что Сергею Иванову в обозримой перспективе не придется оказаться в положении Роберта Гейтса, прилагающего, казалось, титанические усилия для того, чтобы побороть ярость.
Путин припомнил про разработки американской ПРО, которая когда-нибудь нейтрализует возможную угрозу со стороны российских ядерных сил. Тогда баланс будет нарушен, и у одной из сторон будут развязаны руки не только в локальных, но и в глобальных конфликтах. На многомиллиардную противоракетную систему у России денег нет, значит, по мнению российского президента, надо «ответить асимметрично». «Чтобы все поняли, что да, система противоракетной обороны есть, но она в отношении России бессмысленна, потому что у нас есть такое оружие, которое ее легко преодолевает», – пояснил президент. «Я исхожу из того, что Россия и США никогда уже не будут противниками и врагами», – припомнил Путин слова своего друга и просто «порядочного человека» Джорджа Буша, на которого на родине «повесили всех собак». «Я с ним согласен. Но повторяю еще раз: вот эта симметрия и асимметрия – здесь нет ничего личного. Это просто расчет», – резюмировал глава России.
Когда Путин уехал, перед участниками конференции выступил американский сенатор Джон Маккейн. «Москва должна понять, что не может быть истинного партнерства с Западом до тех пор, пока ее действия как дома, так и за границей вступают в конфликт с ключевыми ценностями евроатлантических демократий. В сегодняшнем мире нет места бессмысленной конфронтации, и я надеюсь, что российские лидеры поймут эту истину», – заметил американский сенатор.
Мюнхен
Дарья Гармоненко