Игорь Плугатарёв Вчера в Берлине в рамках второго дня неформальной встречи Россия–НАТО главы военных ведомств альянса пытались понять, по словам официального представителя штаб-квартиры НАТО Джеймса Аппатурая, «как мы можем улучшить наше сотрудничество в борьбе с наркотрафиком из Афганистана». А министр обороны РФ Сергей Иванов в течение этих двух дней внушал западным коллегам, что для более-менее эффективной борьбы с распространением наркотиков из-за пограничной реки Пяндж необходимо установить более тесное взаимодействие между НАТО и Организацией Договора о коллективной безопасности (ОДКБ).
Напомним, что в конце августа Россия свернула свою охрану на таджикско-афганской границе – последние несколько застав были переданы Комитету по охране государственной границы (КОГГ) Таджикистана. А в середине сентября НАТО вдруг обеспокоилась появлением афганского героина «во всех мировых столицах».
Сергей Иванов пугал собеседников цифрами, представленными Госнаркоконтролем РФ. Оказывается, 90% героина, нелегально поставляемого в Европу, имеет афганское происхождение. При этом динамика производства наркотиков только увеличивается. Если в 2003 году в Афганистане произвели 360 тонн героина, а в 2004-м – 420 тонн, то в 2005 году производство перевалит за отметку 500 тонн. С начала текущего года только в России изъято около 50 тонн наркотиков афганского происхождения. Доля Афганистана в мировом производстве опия достигла 87%, а рост посевов наркосодержащих растений в этой стране составляет 60%. «Оборот наркотиков из-за Пянджа уже достиг отметки в 30 миллиардов долларов, – заявил Иванов. – Со стороны Афганистана происходит наркоагрессия по отношению к постсоветским государствам и всем остальным тоже».
Теперь, когда российские «зеленые фуражки» ушли с данного рубежа, в НАТО заволновались. То, что таджикский КОГГ не в состоянии адекватно заменить на более чем 1344-километровой госгранице по Пянджу пограничников из России, очевидно для всех в мире. Об этом в начале сентября сказал, например, спецпредставитель президента РФ по вопросам международного сотрудничества в борьбе с терроризмом и оргпреступностью Анатолий Сафонов: «И по оценкам наших западных коллег, сегодня ситуация на Пяндже не просто плохая, а очень плохая».
При этом Сафонов обронил фразу о том, что «у нас не оставалось иного выхода» как только, по настоянию Душанбе, выводить пограничников с таджикско-афганской границы. И вот здесь речь уже должна идти не о недальновидности не столько таджикского, сколько российского руководства, которое год назад, без должных консультаций с заинтересованными ведомствами (и прежде всего ФСБ, ФСКН, которые сопротивлялись «политической воле»), приняло решение свернуть свое пограничное присутствие в Таджикистане. И это при том, что данная страна является членом ОДКБ, в рамках которой весьма развито сотрудничество в борьбе с терроризмом, и президенту Эмомали Рахмонову могли бы «объяснить», что рановато Таджикистан хочет охранять весьма горячий пянджский рубеж собственными не подготовленными в профессиональном отношении силами.
Но дело даже не в этом. «Вечно стоять на Пяндже» России, может быть, действительно было ни к чему. Но разговоры о создании «пояса безопасности» вокруг Афганистана, которые звучали на самых высоких уровнях, так и остались словами. Да и сама инициатива России насчет этого «пояса» выглядит размыто. Например, Федеральная служба наркоконтроля для усиления взаимодействия в сфере борьбы с контрабандой наркотиков из Афганистана только в 2006 году, как заявил вчера глава Госнаркоконтроля Виктор Черкесов, планирует открыть в Кабуле представительство. Кроме того, будет открыто представительство в Душанбе. А как же Астана и Бишкек? Правда, еще с Тегераном заключен соответствующий меморандум о сотрудничестве.
Правоохранительные же органы других государств (и в первую очередь стран СНГ), по словам начальника департамента межведомственной и информационной деятельности ФСКН генерал-лейтенанта Александра Михайлова, пока только лишь «необходимо интегрировать в борьбу с афганским героином». «Дабы, – как он сказал, – снизить уровень этой угрозы и устранить дисбаланс, возникший после ухода наших пограничников с таджикско-афганской границы». Все это – даже еще не контуры упомянутого «пояса безопасности».
По логике вещей перед уходом с Пянджа необходимо было усилить более чем 7600-километровый российско-казахстанский рубеж. Но целевая федеральная программа «Государственная граница РФ», принятая несколько лет назад, реализуется ни шатко ни валко. Из Погранслужбы ФСБ сообщают, что только в будущем году она обеспечивается более-менее адекватно: выделяемые 4,141 млрд. руб. в три раза превысят финансирование программы в текущем году. Но пока львиная доля этих средств идет на укрепление рубежей на Кавказе – там разгул терроризма. «На Казахстан» бросают по минимуму – это вторая очередь.
С политической точки зрения Москва могла «не рубить сплеча», а предпринять более действенные усилия на различных международных уровнях. В том смысле, что «шантажировать» мировое сообщество (пусть хоть и в лице НАТО) надо было раньше. И не начинать вывод пограничников настолько быстро, а сначала поугрожать возможностью ухода: мол, мы уйдем и афганского героина будет в Европе больше, чем кокаина из Боливии. Рациональный цинизм в политике никогда не считался дурным тоном.
Похоже, «пояс безопасности» вокруг Афганистана по пянджскому рубежу Россия развязала собственными руками. Затягивать его теперь придется воистину «всем миром». Непонятно только, когда начнут тянуть концы. После берлинских посиделок Сергея Иванова с натовскими коллегами впечатление такое, что его призыв к ним снова остался гласом вопиющего в пустыне.
