Екатерина Блинова – Михаил Иванович, есть ли у МЧС данные об уровне изношенности энергообъектов Москвы и области?
– Изношенность основных фондов отраслей промышленности (энергетика, транспорт и ЖКХ) – от 50 до 80 процентов. В разных местах эти цифры разные, и точных данных по Москве и области у нас нет.
– Как с точки зрения спасательного ведомства можно охарактеризовать энергокризис и его последствия?
– Сама по себе авария на Чагинской подстанции для энергетиков не представляла никакой сложности. Чагинский инцидент оказался социально-значимым, потому что не был четко диагностирован момент перерастания технологической аварии в чрезвычайную ситуацию. А это зависит от специальных расчетных методов прогнозирования, от работы диспетчеров, от взаимосвязи технологического процесса с органами управления.
Энергетики должны знать, что бороться с аварией самостоятельно они должны лишь до определенного момента. Когда авария выплескивается на город каскадными отключениями, перерастает границы одной подстанции и оборачивается крушениями огромного числа отраслей, надо подключать другие структуры. В данном же случае МЧС, в частности, никто не уведомил о возможных последствиях. Объективной информации дано не было, и как следствие – оперативные службы были не готовы. Более того, мы потратили массу времени на то, чтобы получить эту информацию и понять масштаб бедствия. Мы были вынуждены настоятельно требовать эту информацию, подчас даже не в очень приличной форме. Было сложно объединять крайне разрозненную информацию в систему. Приходили сообщения: «Транспорт остановился». А почему именно там? Позднее: не работают насосные станции, не работает канализация. Понятно, что это связано с энергетикой. Но почему именно эти районы? Информация пришла крайне поздно. А ведь в законе о защите населения (Федеральный закон «О защите населения от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера». – «НГ») говорится, что организации потенциальной опасности обязаны извещать органы власти о том, во что может перерасти их авария.
– Есть ли у МЧС прогнозы, связанные с повторением таких ситуаций в ближайшее время?
– Прогноз делается исходя в первую очередь из статистического механизма. Прогнозировать аварию в деталях мы не можем. Авария в энергетике – это расчетная авария. То, что будет происходить в результате отключения той или иной подстанции, можно элементарно подсчитать. Но заниматься этим должны сами энергетики. А мы, в свою очередь, должны получать от них данные о том, где, по их прогнозам, возможны отключения электроэнергии, возможна ли какая-то кризисная ситуация. И дальше мы уже должны сосредоточить свои силы и средства в нужном месте. Случившееся как раз и выявило этот аспект – объективной информации о масштабах возможной аварии мы не имели.
Еще один аспект – каждая из отраслей, взаимодействующих с системой энергетики, должна располагать материальными ресурсами на предмет отключения электроэнергии. Поезда не должны застревать в тоннелях, операции в больницах не должны делаться при керосиновых лампах. Должно быть резервное питание. На каждом предприятии должна быть четкая схема действий в случае чрезвычайной ситуации.
– В связи с энергокризисом глава МЧС уже сказал о необходимости модернизации системы оповещения населения. Что для этого нужно сделать?
– Наша система гражданской обороны до сих пор рассчитана на военное время. Нужна система оповещения для «мирных бедствий», понятная любому человеку. Поэтому сейчас по поручению президента мы разрабатываем такую систему для так называемых повседневных бедствий. Это информационные табло, sms-сообщения и пейджерная связь, телевидение, радио. Надеемся, что часть этого проекта будет реализована уже в конце этого года. А для всей страны это будет сделано в течение ближайших 5 лет.
– Какова стоимость этого проекта?
– Это дорогостоящая программа – около 15 миллиардов рублей.
