Михаил Ходаренок То, что военная реформа сегодня буксует, - факт общеизвестный. Главная причина неудач в преобразовании армии и флота коренится в том, что Вооруженные силы не могут сами себя реформировать, тем более военная элита государства объективно не заинтересована в модернизации военной организации государства. Почему так происходит? Перечислять проблемы современной Российской армии можно достаточно долго, однако даже среди этого весьма широкого спектра армейских болевых точек можно выделить несколько узловых. В первую очередь это относится к проблемам разделения административного и оперативного управления, создания понятной и стройной системы выдвижения офицеров и генералов на вышестоящие должности, вывода военной науки из-под мелочной ведомственной опеки и самодурства военачальников.
На первый взгляд эти задачи могут показаться далеко не самыми первоочередными в Вооруженных силах России. Однако именно они являются неиссякаемыми источниками остальных бед нашей армии, являющихся по отношению к ним уже вторичными. Нет сомнения и в том, что эти же задачи в наибольшей степени способствуют нашему хроническому отставанию от мировых стандартов. Именно из-за них российские ВС плетутся в хвосте современных армий постиндустриального мира. Отметим, что в основе этого отставания лежат причины не столько технического, сколько идеологического и организационного характера. Поэтому если сохранить административное и оперативное управление, систему подбора и выдвижения кадров, военную науку в существующем виде, то можно не сомневаться - начало любой войны для России по-прежнему будет катастрофой и всенародным бедствием.
Сопротивление российского генералитета решению этих фундаментальных проблем объясняется тем, что на практике подобные преобразования будут означать сокращение вполне реальных полномочий и привилегий военачальников, а от власти в России добровольно не отказывался никто и никогда.
В частности, поскольку административное и оперативное управление Вооруженными силами сегодня не разделено, отечественные генералы подчас занимаются всем чем угодно, за исключением боевой учебы подчиненных войск и личной подготовки к ведению военных действий. Военачальники берутся за уборку урожая, разведение крупного рогатого скота и свиней, капитальное строительство, благоустройство закрепленного участка территории. В ведении командиров и командующих сегодня находятся решительно все вопросы жизнедеятельности войск: генералы распределяют жилую площадь, организуют торгово-бытовое обслуживание подчиненных, готовят свои гарнизоны к зиме. Иными словами, легче сказать, чем они не занимаются. В итоге за время долголетней службы отечественный генерал вырастает в хорошего завхоза.
Но вот грянул гром - и, оказывается, надо воевать. Начинается полоса переназначений. На должности командиров соединений и частей выдвигаются офицеры, считавшиеся в мирное время абсолютно бесперспективными. Однако сложившаяся за последние десятилетия система военачальникам предоставляет значительные льготы: возможность распоряжаться финансовыми и материальными средствами куда привлекательнее, чем разработка оперативных и стратегических планов, не сулящая никаких дивидендов.
Другая фундаментальная причина наших последовательных неудач - феодальная система подбора и выдвижения кадров на вышестоящие должности. Скорее всего надо говорить о полном отсутствии правил и элементарного порядка в этой сфере. Все находится во власти соответствующих командиров и начальников. Никакой системы сдержек и противовесов попросту не существует. Аморфная и безынициативная офицерская масса, находящаяся в полной зависимости от сиюминутных настроений начальников, объективно устраивает генералитет.
Вместе с тем подобранная только по принципу личной преданности военная элита государства объективно не способна адекватно реагировать на очередные угрозы и вызовы времени. Более того, формирование высшего офицерского состава именно по этим критериям объективно несет угрозу национальной безопасности страны в целом.
Наконец, зависимость от произвола командиров и ведомственной принадлежности привела к тому, что последние оригинальные разработки отечественной военной науки относятся к концу 1920-х гг. Однако подобное положение весьма удобно для соответствующих начальников, более того, в последнее время генералы валом принялись записываться в военные ученые, и сегодня нет, наверное, генерал-полковника, который не являлся бы доктором военных наук.
Ожидать от "реформируемых" порывов к крупным и по-настоящему необходимым переменам в армии и на флоте представляется в этих условиях абсолютно напрасной тратой времени. Именно по этой причине за последние полтора десятилетия в строительстве Вооруженных сил так мало сделано подлинно революционных шагов ("объединить-разъединить", разумеется, ни в счет). Между тем решение только перечисленных выше вопросов позволит получить на выходе качественно иную армию, причем за весьма короткий срок. Без мощного импульса со стороны тут скорее всего не обойтись.
