Ольга Тропкина Хотя с докладом генерального прокурора РФ Владимира Устинова о состоянии преступности в 2001 году члены Совета Федерации имели возможность ознакомиться за две недели до его вчерашнего публичного оглашения, свои эмоции относительно этого документа сенаторы предпочли обнародовать публично именно на вчерашнем заседании. Даже несмотря на предварительную договоренность со спикером СФ Сергеем Мироновым о том, что вопросы будут касаться исключительно содержания самого доклада и деятельности Генпрокуратуры в целом, а не конкретных нашумевших уголовных дел. Вероятно, многие сенаторы так и не удосужились прочитать этот документ от корки до корки и только вчера услышали его именно из уст Владимира Устинова. Поэтому лишь благодаря волевому решению Миронова генеральный прокурор не задержался в здании на Большой Дмитровке до вечера, и сенаторам все же удалось рассмотреть все заявленные в повестке дня законопроекты.
Главной претензией сенаторского корпуса к докладу Владимира Устинова, как и ожидалось, стало наличие в речи генерального прокурора огромного количества статистики. Члены Совета Федерации ждали от прокурора неких рекомендаций по законотворчеству, а в результате рекомендации Генпрокуратуре пришлось давать самим членам СФ. По словам сенаторов, Владимир Устинов не дал ни одного конкретного ответа на вопросы. К примеру, отвечая на вопрос главы комитета верхней палаты по экономической политике Оганеса Оганяна относительно закона о банкротстве, Устинов фактически заявил, что у Генпрокуратуры нет права законодательной инициативы. Представитель в СФ от Красноярского края попросил рассказать о деле Бориса Березовского. Устинов ответил, что дело не в том, что Березовский периодически появляется на телеэкранах, а в том, что в процедуре экстрадиции до сих пор существует много нестыковок. Кроме того, заметил прокурор, даже в истории выдачей Владимира Гусинского Испанией все, в том числе и сами испанцы, нашли политическую подоплеку, что и осложнило весь процесс. В итоге Владимир Устинов резюмировал, что каждый должен делать свое дело и именно суд призван решать судьбу опальных олигархов.
Представитель от Саратовской области Рамазан Абдулатипов попросил генпрокурора объяснить, почему преступления, совершенные на этнической почве, его ведомство категорически не желает квалифицировать именно таким образом. Устинов признал, что эта тема "очень болезненная", подобного рода преступления, по его словам, являются в том числе и результатом издержек построения демократического общества. Национальную тему продолжил экс-губернатор Чукотки Александр Назаров, который спросил генпрокурора, не считает ли тот нужным ужесточить закон о гражданстве по отношению к представителям других национальностей, находящихся на территории России. Устинов призвал сенаторов соблюдать "золотую середину", но заметил, что "дойную корову из нашей страны делать нельзя", поскольку зачастую представители нацменьшинств в России не платят налоги с доходов своего бизнеса, что подрывает основы экономики страны.
Затем сенаторы принялись обвинять Устинова в том, что он не поставил ни одной задачи перед членами СФ в законодательной области, а лишь упомянул один Закон "О банкротстве". Представитель Бурятии Владимир Агалов не удержался от соблазна "перейти на обсуждение конкретных дел" и спросил Устинова, "правду ли писали СМИ о ситуации вокруг МВД и Владимира Рушайло". Устинов признал, что проблема существует и Генпрокуратурой изучается, однако призвал сенаторов не верить категоричным утверждениям прессы, поскольку следствие пока не закончено. Ушел генпрокурор и от вопроса о расследовании причин дефолта 1998 года, заявив, что конкретных виновников искать бесполезно, необходимо выявить тех, кто на дефолте "нажился".
Итогом выступления Устинова со стороны сенаторов стали рекомендации Совета Федерации об улучшении деятельности Генпрокуратуры. Верхняя палата считает, что ведомство Владимира Устинова должно содействовать экономическим преобразованиям, эффективнее использовать правозащитный потенциал, активнее использовать все формы международного сотрудничества, а также в "целях укрепления общественного доверия к органам прокуратуры добиваться большей их открытости для общества".
