Георгий Мирский Человек так устроен, что ему никак не хочется верить в простые объяснения происходящего, особенно когда речь идет о политике. Очень увлекательно разрабатывать теории заговоров, вскрывать "двойное дно", искать корни событий в вероломстве, предательстве, хитроумных интригах и тайных сделках. Массовая психология именно на этом и держится.
Было бы даже странно, если бы "трехнедельная война" в Ираке не породила толкований, суть которых в том, что подоплеку быстрого краха режима Саддама Хусейна надо искать в тайных глубинах закулисных сговоров. Не избежал этого соблазна Вадим Соловьев, заканчивающий свою статью "Багдад проиграл войну по чужому сценарию" предположением, что "ход войны был предопределен. Задолго до ее начала. Двумя сторонами. А та война, что была представлена миру, больше смахивает на хорошо отрепетированное шоу". Мысль ясна; правда, с "репетицией", пожалуй, перебор - неясно, где и когда были отрепетированы, например, броски американских танковых колонн и последующее "растворение в воздухе" иракской республиканской гвардии. В остальном же сговор Буша с Саддамом, видимо, представляется автору примерно так, говоря современным русским языком: "Значит, я как бы начну бомбить, а потом типа двинусь на Багдад, а ты как бы посопротивляешься, потом сдашь без боя Багдад, а сам отвалишь куда хочешь".
Доля истины здесь может заключаться только в одном: действительно, в середине марта, когда стало ясно, что никакие маневры Совета Безопасности уже не могут предотвратить войну, Саддам впервые понял, что он проиграл. Будет война, и будет разгром; спасти власть уже невозможно. И руки опустились, воля к власти исчезла, организовывать оборону в классическом смысле слова было бесполезно. А подлинного, глубоко разработанного стратегического плана оборонительной войны не было вообще: Саддам до последнего момента рассчитывал на то, что, расколов и ООН и НАТО, можно будет заставить Буша отказаться от военной операции. Наивно? Да, но не более, чем расчет Саддама на безнаказанный захват Кувейта в 1990 г., когда багдадский властитель продемонстрировал полное непонимание реалий современного мира. Не более наивно, чем безумный замысел разгрома Ирана десятью годами раньше. Таков уж этот человек - четко и умело рассчитывавший все свои политические ходы внутри страны, переигравший и раздавивший всех своих противников, но в то же время показавший полную бездарность во всех своих внешних авантюрах.
Вопросы, которые задает Вадим Соловьев, - как могли сотни тысяч иракцев, поставленных под ружье, "разбежаться сами по себе", где растворились две с половиной тысячи саддамовских танков, что произошло с боевой авиацией Ирака, - все эти риторические вопросы только на первый взгляд указывают на некие таинственные обстоятельства. На самом деле никакой тайны тут нет. Все было именно так - проще простого. Да, разбежались. Да, растворились. Да, ни один самолет не поднялся в воздух за все время войны. Но не потому, что верховное командование так приказало. Причины тут другие.
Во-первых, надо иметь в виду, что иракская армия еще в войне с Ираном показала свою низкую боеспособность и прежде всего - неготовность генералов и офицеров вести современные боевые действия. Теперь же эта армия столкнулась с противником, технологическое и организационное превосходство которого было не то что подавляющим, но просто невероятным. Достаточно привести один пример: отрезок времени от того момента, когда засекается огневая точка противника, до ее уничтожения ответным залпом с земли или воздуха составляет у американцев одиннадцать секунд. Иракский артиллерист или минометчик, видя горькую участь своих товарищей, сознавал, что если он откроет огонь, то умрет через несколько секунд. Удивительно ли, что он предпочитал бежать, бросая оружие? По той же причине за всю войну не было ни одного танкового боя, а летчикам даже не давали приказ подниматься в воздух - потому что знали: взлетевший самолет будет уничтожен мгновенно.
В последние дни войны на телеэкранах можно было увидеть длинные колонны молодых людей в гражданской одежде, тянувшиеся с северного фронта на юг; это и были вчерашние солдаты, направлявшиеся по своим домам; они шли улыбаясь, зная, что американцы даже не берут их в плен (ответ на вопрос нашего автора: почему в плен попало всего несколько тысяч человек?).
Разрекламированные на весь мир "элитные бойцы-гвардейцы" не смогли оказать влияния на ход боевых действий - большинство из их шести дивизий в дни, предшествовавшие взятию Багдада, выдвинулись к югу от столицы навстречу американской 101-й дивизии и были тут же уничтожены ударами с воздуха. Дороги, ведущие к столице, были завалены трупами бойцов республиканской гвардии, и к моменту начала непосредственных боев за город элитные войска Саддама практически перестали существовать.
В первые же часы войны в результате ударов с воздуха была полностью нарушена связь. Некоторые наши обозреватели посмеивались: "Американцы бомбят пустые здания штабов". Ничего подобного. Все узлы связи были заранее известны и сразу же уничтожены, система военных коммуникаций перестала существовать, не было ни донесений снизу, ни приказов сверху. Вадим Соловьев удивляется тому, что не были подожжены нефтяные запасы. Но ведь ни одно охранявшее их воинское подразделение не смело по собственному усмотрению осуществить взрыв, а соответствующий приказ оно не могло получить - связи не было. "Современная война - это война средств связи", - писали американские журналисты еще до начала боевых действий. Так оно и оказалось. Бомбежки были не напрасны.
Это все - во-первых. Еще важнее то, что во-вторых, а именно - боевой дух войск, даже независимо от степени технического превосходства противника. Вадим Соловьев напоминает, что в иракской армии проводилась "усиленная идеологическая обработка со стороны Саддама, помноженная на религиозный фанатизм". Однако дело в том, что эта обработка затрагивала в основном бойцов республиканской гвардии и "федаинов Саддама", часть которых и в самом деле держалась стойко, некоторые совершали "подвиги шахидов" в стиле камикадзе, но, в общем, таких случаев было немного. В регулярной армии большинство рядовых были шиитами, и у них не было причин любить Саддама, потопившего в крови восстание шиитского населения Басры весной 1991 г. Во многих частях отношения между солдатами-шиитами и офицерами-суннитами были, мягко говоря, не слишком дружественными. Роль религиозного фанатизма не стоит преувеличивать - гораздо важнее то, что полуголодные, плохо экипированные (иногда чуть ли не разутые) и плохо подготовленные солдаты из крестьян и из городской бедноты, семьи которых в последние 12 лет, после введения санкций ООН, жили в ужасающей нищете, вряд ли могли иметь достаточную мотивацию для того, чтобы умирать за бесчеловечную власть, от которой они не видели ничего хорошего.
Никого не должны вводить в заблуждение многократно показывавшиеся по телевидению сцены "всенародной любви к обожаемому великому вождю". Часть молодежи, особенно "федаины Саддама", юноши из деклассированных и люмпенизированных слоев общества, которым с детства основательно "промыли мозги", действительно верили в багдадского фюрера и готовы были отдать за него жизнь, но основная масса населения жила в страхе перед всесильными спецслужбами и покорно демонстрировала свою "преданность вождю и партии". Вся эта искусственная конструкция рухнула в один момент, как только на улицах Багдада появились американские танки. Мощный фашистский режим оказался колоссом на глиняных ногах, "бумажным тигром". А то, что последовало за этим, еще раз подтвердило, что тоталитарная власть не в состоянии создать здоровое жизнеспособное общество; все, что она может сделать, - это деморализовать, искалечить целое поколение.
