Библия Ничто

Недавно у Азсакры Заратустры вышли две новые книги – «Библия Ничто, Библия Пустоты» и «Ничто и Ничто к Власти». Их названия говорят сами за себя. А так говорит русский Заратустра о самом себе.

– Азсакра Заратустра, каков ваш первый опыт знакомства с творчеством Фридриха Ницше?

– Помнится, во времена СССР один странный человек привез из Москвы небольшую, изрядно потрепанную книжечку на русском «Так говорил Заратустра» 1913 года издания. Я внимательно прочитал ее от корки до корки (а мне тогда было 16) и вдруг понял – все, что окружало меня и сдерживало, есть слабость и страх. Мир как унылое и дешевое представление без признаков главного – воли к мощи, мощи к власти. В этом осознании слабости и иллюзорности мира Ницше мне заменил Будду. Но вместо категории «нирвана» в данном случае для моей воли четко проступило и обозначилось самое невозможное – Сверхчеловек. Соответственно: я должен был им стать.

– Что вы понимаете под ницшеанством?

– Под ницшеанством я ничего не понимаю – так наверняка сказал бы сам Фридрих Ницше. Чтобы схватывать Ницше, нужно быть не другом и не союзником, но непримиримым врагом Ницше – жесточайшим молотом антимыслия! Подобный антифилософский молот требует единственного – собственной волей к мощи превышать все смертельные ставки мысли, то есть постоянно мыслить и действовать без страха. До этого «озарения» я только боксировал на ринге и постоянно дрался на улицах. После этого «озарения» я еще больше дрался на улицах, но уже систематично изучал философию, особенно классическую немецкую и древнеиндийскую. Уже тогда, на ранних этапах «трансцендирования через все границы», мне удалось совместить «четкие суждения своих мускулов» с самыми удаленными интеллигибельными объектами и фигурами Ничто к Власти. Иными словами – я мыслил все более и более пустотно и опасно. Неудивительно, что в конце концов я стал самым заклятым врагом для всех неоницшеанцев – как русских, так и западных. Однако на Востоке результат был иным: в Аллахабаде, в сакральном Prayag, где я уже давно активно печатался в журналах и издавал свои «змеемудрые книги», за поэтико-философское развитие ницшеанского концепта Сверхчеловек меня стали называть «русским Заратустрой», а индийский «Taj Mahal Review» учредил Azsacra Award – почетную премию моего имени.

– Ответственно ли ницшеведение за превращение автора «Так говорил Заратустра» в гуманиста?

– Ницше всегда был злым философом, но не для «злых» или «добрых», а для – наизлейших! Такие ужасающие «труженики разума» способны к самой суровой дисциплине мысли, к «антисловам» невероятной мощи. Жаль, что в данное пространство и время как таковое подобные роскошные «бестии мысли» вламываются крайне редко. Чего хотел Ницше? Какое было главное его предсказание? Драконы ужаса должны пожрать драконов страха, то есть необратимо и неумолимо элиминировать всех неугомонных «гуманистов» с их приторно-вездесущим «моралином». Но почему тогда Ницше до сих пор всеми ими тотально не проклят? Почему они отменили post mortem заочное Нюрнбергское судилище над ужасным «отшельником из Базеля»? Ответ прост: гуманисты всегда исходили, исходят и будут исходить из принципа «разумной эксплуатации зла». Давным-давно известно, что все мировые «интеллектуальные гетто» могут расширять свою «власть» наиболее успешно и весомо только с помощью злых философов, используя самый чудовищный «опыт мысли» – это именно то, что Батай означивал как «опыт абсолютной негативности». Разве Гегель, Хайдеггер или Бодрийяр были добрыми? Разве Майнлендер и Делез создавали «шоу гуманности» из своих самоубийств? Разве Шопенгауэр держал револьвер под подушкой лишь для стрельбы по грабителям? Только Ницше осмелился грубо и прямо заявить: «Прочь! Уберите свои «копыта»! Злая мудрость должна быть неприкасаемой!» Нечто сходное утверждаю и я: «Гуманизм эпохи Тайсе» должен наконец-то прекратиться.

– Какой смысл вы бы вложили в словосочетание «сверхчеловеческое, слишком сверхчеловеческое»?

– Так и не воцарившись Царем Царей, сверхчеловек изжил себя постыдной «постфилософией» за грудой мышц «того же самого». Бытие как вечный испуг и страх – вот где скрыта «тайна» фундаментальной устойчивости этого иллюзорного мира. Никто уже больше не осмеливается открыто и непреклонно сметь мыслить Смерть! Роскошно триумфировать радостью Ужаса, а не дряхлобытийствовать в постоянном «страхосчастии» как таковом. По Гегелю: Дух радости – творец бесконечного насилия. Дух одаривает себя (нас) лишь счастьем Абсолютного Разрыва! Иными словами: если сверхчеловек не настигает Смерть, он должен уныло «умирать» в соответствии с «духом тяжести» данного мира, а это уже «сверхчеловеческое, слишком сверхчеловеческое». Дэ-Дао-шло до того, что само Небытие уже не хочет вбирать в себя растянутого в виде прямой кишки через века ничтожного умирания мира. Царственное сердце Nihil больше не желает иметь с «нами» ничего общего. Все – как сущее, так и несущее – погрузилось в нескончаемую негацию мыслетрусия. Но «Негативную диалектику» и «Негативную онтологию» можно навсегда (у)покоить: при взбадривающем вторжении Ничто как Ничто к Власти «грязных сношений» бытия и небытия уже никогда не будет. Не Дао будет, не Будда будет, но постоянно возвращающая себя к себе Абсолютная Пустота – Пустота к Господству. Из Ничего Ничто есть!

– Ваши (пост)телесные опыты бросают вызов плоти, но как сказываются они на умственной мощи?

– У меня сильный мозг и сверхмощное тело – «гармония хризантемы и меча», реализация древнегреческой формулы «мозг Платона + мышцы Геракла = a priori et a posteriori»! Подлинная философская мощь всегда начинается с мышления без страха, с безмолвного диалога между собственной Кровью и собственной Смертью. Философ в древнесакральном значении этого слова должен непрестанно испытывать себя через особые кровавые ритуалы, через непрерывные инициации Смерти. Он должен мудро хотеть, чтобы «жить не осталось долго». Я никогда не любил бога Диониса за то, что он предал и оставил Ницше в его без/умии. Но я всегда разделял суровую пустотную мудрость Силена, свирепого наставника и тайного учителя Диониса. А именно: не родиться. Не быть вовсе. Быть Ничем/Не быть Ничем. И, следовательно, как можно скорее умереть – Настигнуть Смерть!

– Как соотносится постулируемая вами воля к ничто с ницшевской волей к власти?

– Подобно Ницше, я отрицаю ослабляющую «волю к ничто» как непрекращающийся декаданс «человеческой, слишком человеческой» власти. В своей метафилософии я использую саму «волю кольца к возвращению», то есть возвращаю Ничто к Ничто для Ничто к Власти! Ницшеановская «воля к мощи» есть лишь начальная форма более развитой сверхактивной «внеформы» – Пустоты к Господству. Необходимо с кропотливой тщательностью Будды, последовательно и непреклонно раскрывать возможности развития Абсолютной Воли вне любых человеческих гарантий, равновесий и опор. По сути, я возвращаю и пересоздаю Сверхметафизику, которая должна неумолимо счистить любой вид «социальности». Ja: Социальному – Смерть! В моем антифилософском манифесте «Ничто и Ничто к Власти» провозглашается приближение только одного трансцендентного превосходства – Абсолютной Воли Сверх! Если верить Делезу: до сих пор все крупные мыслители, как и сам Ницше, могли представить лишь поверхностные наброски и схемы сверхчеловека как «воли к власти». Все предлагали лишь зародышевые, еще не функционирующие «сверхчеловеческие концепты». С помощью Ничто к Власти я данное «философское недоразумение» сразил/триумфаторски у-Ничто!-жил.

– Удачно ли воплощена раса ницшеанцев в американском научно-фантастическом телевизионном сериале «Андромеда»?

– Этот сериал – хорошее предостережение Индоевропе: если подлинные кшатро-Арии уже сегодня не явят Сверхчеловека – его убогую копию примут и воплотят «все остальные». И тогда вслед за Бодрийяром можно будет сурово констатировать: сверхчеловек навеки есть лишь «копия копии» – в этом пункте пунктов Подлинник всегда отсутствовал! Хоть с позиции гибели, хоть с позиции вечности нам остается единственное: самой жестокой и неумолимой Волей отстоять царственные идеи Ницше в Европе. Если угодно – Ницше должен стать новым Буддой Европы/НИЧТОНИЦШЕ. И это не утопия, а тотальный мятеж Нового Заратустры. Только Ничтоницше есть искомая Quinta Essentia/Ключ Власти ко всем тайным превосходствам Земли и Неба.

– Почему ницшеанство можно считать предтечей фашизма?

– Фашизм и Nationalsozialismus уверенно und брутально экспроприировали по всему миру все самое сильное и роскошное – индийскую свастику, тибетского Махакалу, царство Заратустры, молотоподобного Ницше, нирвановещего Будду... Еще немного, и в Третьем рейхе возникла бы дзен-формула: встретил Гитлера – убей Гитлера! Но если быть более последовательным в суждениях, следует заявить: предтечей фашизма и национал-социализма являлось единственное – Вечное Темное Дао/Дьао. Где гарантия, что Лао-цзы, когда слышал слово «культура», не доставал лук и стрелы?..

– Какие существуют сверхчеловеческие практики помимо ницшеанской?

– Сегодня на Западе и на Востоке любые сверхчеловеческие «практики отрицания», любые божественные «негации негаций» пришли в упадок. Но хищным творцам немыслия не следует отчаиваться: на смену изрядно ослабевшему «ресентиментальному нигилизму» приходит подлинное сверхноуменальное превосходство – мышление без страха как Абсолютный Разрыв Духа. Мы уже не вопрошаем, подобно Будде и Нагарджуне, что такое Пустота и Ничто – мы утверждаем: Пустота есть Пустота к Господству. Ничто есть Ничто к Власти. Да, именно так – Ничто к Власти и Пустота к Господству! – из Таких Мест разум уже не возвращается живым.

– Что вы понимаете под философией?

– Крайние и наиболее разрушительные метаопыты над собственным телом и разумом, чтобы затем, именно после Смерти, продолжить испытывать само «отсутствие тела» и «небытие разума». Философии необходимо не хайдеггеровское «бытие-к-смерти», но сама Смерть! В моей книге «Ничто и Ничто к Власти» через метафизический концепт «Сверхноумена» победоносно доказано, что философия при максимальном погружении, падении в Смерть, может успешно превосходить любую древнюю магию, любой развитый оккультизм. Являясь наполовину индийским мыслителем, я верю, что философия возникла из Звука Небытия/Смерти – некоего первичного Ом/Аум. Чистое трансцендентное звучание Смерти есть тайная философская non plus ultra/воля к мощи. Именно поэтому царственные Веды и Упанишады переполнены мантразвуками, песнопениями и заклятиями.

– Как бы вы обыграли такое слово, как «ницшебродство»?

– Как упадническую «философию» ницшебегства мимо ницшеборства. Я уже говорил: Ницше ближе злые Веды, чем гуманисты-ницшеведы. Расшифровывать имя Ницше следует так: не Ницше, но Ничтоницше. Не Ничто, но Ничто к Власти. Социальное наименование – Фридрих Вильгельм Ницше – имеет слишком человеческие опоры и равновесия, а следовательно, захвачено «духом тяжести»; здесь Ницше – в тоскливом плену «Бытия и Времени». Ничтоницше не опирается ни на что, кроме Ничто к Власти и Пустоты к Господству. Что это значит? Нельзя остановить того, на чьей стороне Бог и Дьявол.