Сергей Шаргунов Девы и юнцы, часть из которых студенты философского факультета МГУ, устроили случку. В Музее биологии. Накануне выборов. Под траурной растяжкой с белоснежным призывом любить друг друга во славу медвежонка. (Дрыгались вяло, но так и смысл был не в получении удовольствия, а в сколь символическом, в столь и вульгарном обнажении политической яви.) Разгорелся скандал. Пожар страстей не утихает. Декан собирался отчислить питомцев за аморалку. Сейчас вроде передумал. Слишком много глаз привлекла эта история, высвеченная пламенем скандала.
Как остроумно заметил один мой знакомый, если бы перформанс случился под лозунгом про волчонка или совенка, все было бы тип-топ.
А мне любопытно: сам ли декан придумал изгонять студентов или у него зазвонил телефон? И в трубке затрубил слон, обиженный за оскверненный музей и здравицы в честь табуированного «медведенка». Это вопрос принципиальный для нашей жизни. Вопрос атмосферы. В последнее время в журналах, издательствах, телепроектах, ведомствах и фирмах происходит нечто тревожное – самоподзаводка, самовнушение, саморегулирование. Многие и многие офицеры общественных страт настолько уверовали в наступающий диктат, что призывно трясутся, пишут черные списки, «фильтруют базар», устраивают «превентивный отсев» и гонят подчиненных на избирательные участки. То есть по доброй воле притягивают магнит диктата, заблаговременно принимая репрессивные решения, опасливо выслуживаясь даже тогда, когда власти до них и дела нет.
Я уверен, что к уважаемому декану философского факультета МГУ В.В.Миронову это отношения не имеет. Вероятно, на него давили. Да и продолжают давить. Атмосферное давление. Причем кто-то вполне искренне требует от него решительных мер и корит за отсутствие таковых (статья Павла Данилина). Вот уже не выдержал атмосферы один из «грешников», студент, и разрыдался исповедальными чернилами: «Это мое первое в жизни «покаяние при народе». Обращаюсь ко всем, кто стал прямым или косвенным свидетелем глупой акции, проведенной идиотской компанией фанатиков. К моему сожалению и величайшему раскаянию, мое имя оказалось среди участников этой акции. Этот инцидент послужил мне уроком. Я приложу все усилия, чтобы восстановить свое доброе имя и впредь не совершать таких ошибок».
Но в итоге декан Миронов принял разумное решение: казнить нельзя.
А, по-хорошему, никого и миловать-то не надо.
Публичное обнажение тел в выходной день не касается универа, факультета и декана. Задача декана – организовать учебный процесс. Задача студентов – учиться, сдавать экзамены. Их жизнь и досуг за рамками учебного процесса – это их жизнь и их ответственность. Никак не перед деканом.
Разумеется, по правилам общежития нельзя публично совокупляться или голым жить в бочке, как Диоген, который (и этому учат в МГУ!) отправлял естественные надобности на глазах у всех и, лежа на земле в голом виде, сообщил Александру Великому: «Отойди, ты заслоняешь мне солнце». Но тут персональный риск для художника и философа, переступающего границу. Спрашивать с него может, например, суд. Виновник должен, например, уплатить штраф. И это уже другая история. Однако на учебе учат, а не исповедают или накладывают епитимью. В противном случае надо идти дальше и рассматривать персональные дела всех неблаговидных студентов: кто напился и попал в вытрезвитель, кто, не успев жениться, развелся, кто пишет матом в блогах┘
И, наконец, может хватить лицемерить? Разве такое похабно-сатирическое участие в такой выборной кампании не было ей родственно? Например, все мы видели и слышали, как один политик (кажется, доктор философских наук) устроил беззаконную выходку – начал оскорблять и пинать, прикрывшись охранником, представителя другого политика┘
Этот «философ» обласкан властью, и вряд ли благородные головы ученых мужей МГУ посетит простейшая мысль: возмутиться хулиганством своего собрата.
