Мария Бондаренко
В свое время Борис Ельцин опрометчиво предложил регионам брать столько суверенитета, сколько они могут проглотить.
Фото Владимира Сварцевича (НГ-фото)
Почти два года назад краснодарский губернатор Александр Ткачев в одном из своих интервью как бы между прочим заметил, что объединение Кубани и Адыгеи, возможно, было бы целесообразным. Этого стало вполне достаточно, чтобы в Адыгее тут же разгорелись страсти, которые не стихают до сих пор.
На встрече черкесской общественности тут же был принят текст заявления и обращения к президенту России, Совету Федерации, ОБСЕ, в котором, в частности, говорилось, что «в случае непринятия кардинальных мер по пресечению действий, направленных на изменение статуса Адыгеи, ее присоединение к Краснодарскому краю, мы оставляем за собой право выдвинуть альтернативное предложение – объединить в составе РФ Адыгею, Кабарду, Черкесию и Шапсугию в Адыгскую (Черкесскую) Республику в рамках исторических границ».
Мысль о создании так называемой Великой Черкесии уже давно вдохновляет часть национальной общественности. В ларьках Майкопа даже продавали настенный календарь на 2006 год с картой этого государства, в границы которого входит и Причерноморская Шапсугия, включающая земли курорта Сочи.
Чтобы как-то успокоить общественность, единороссы в феврале этого года впервые (!) в истории партии провели совместный политсовет краснодарского краевого и адыгейского республиканского региональных отделений «Единой России». На заседании председательствовали губернатор Кубани Александр Ткачев и президент Адыгеи Хазрет Совмен.
Участники форума подтвердили свою принципиальную позицию: Краснодарский край и Адыгея – два самостоятельных и равноправных субъекта Федерации, «объединенные нерушимыми узами дружбы». Но как раз в это время в СМИ появилось высказывание полпреда президента РФ в ЮФО Дмитрия Козака о том, что объединение Кубани и Адыгеи возможно. Слова полпреда подлили масла в огонь, и страсти закипели вновь.
Между тем правовой основы для свободного волеизъявления граждан в Адыгее нет. Действовавший ранее Закон «О референдуме в Республике Адыгея», который предусматривал запрет на проведение референдума по статусу и границам республики, был отменен по протесту местной прокуратуры как противоречащий федеральному законодательству.
Последняя попытка была предпринята в феврале на сессии верхней палаты – Совета представителей. Шесть депутатов проголосовали «за», девять – «против», остальные воздержались от голосования. Депутаты, проголосовавшие против, адыги по национальности, не скрывали, что «зарубили» законопроект, потому что его принятие, по их мнению, сделает объединение Адыгеи с Краснодарским краем неминуемым (64% населения составляют русские).
Президент Адыгеи Хазрет Совмен – противник объединения с соседней Кубанью. По мнению политологов, именно по этой причине у главы государства начались неприятности с Центром. Дошло даже до того, что в интервью одной газете Совмен публично обвинил полпредство в ЮФО в том, что оно оказывает на него давление, пытаясь насильно присоединить Адыгею к другому региону. Кроме того, президент Адыгеи усомнился в целесообразности существования полпредства.
Совмен добился увольнения из полпредства своего главного критика – главного федерального инспектора по Адыгее Анатолия Одейчука, который в интервью одной из центральных газет обнародовал свое мнение и об Адыгее, и о ее президенте Хазрете Совмене, а также заявил о «целесообразности» присоединения республики к большому региону-донору. Так сказать, с экономической точки зрения.
К слову, за последнее время под шквал критики адыгов попадал не только кубанский губернатор Александр Ткачев, но и его заместитель Мурат Ахеджак (адыг по национальности), который имел неосторожность публично заявить, что «вопрос объединения Кубани и Адыгеи стоит, и, возможно, оно не за горами».
Ростов-на-Дону
