Двумя способами можно воспринимать произведения искусства. Назовем их условно "авторский" и "потребительский". Второй, к сожаленью, самый распространенный. Он предлагает сторонний, внешний взгляд на искусство. Мы словно бы идем по музейной зале, обращая внимание лишь на таблички с названиями картин и скульптур. Жил, скажем, такой художник - Рембрандт. Написал картину "Даная". Смотрим мы на нее и видим прежде всего слова "рембрандт" и "даная". Переходим к следующему экспонату музея┘
Авторский способ требует гораздо больше усилий. Тот, кто им пользуется, как бы присваивает себе произведенье искусства. Он прислушивается к своим чувствам, соглашается и не соглашается с тем, что видит, слышит, читает.
Философ Ролан Барт советовал переписывать текст от руки, чтобы лучше понять его. Текст в этом случае обретает вторую жизнь. Ведь то, что пережил автор, нам нужно прожить заново. Чтение таким образом превращается в род сотворчества. А текст становится своим - от и до.
Именно так Остап Бендер заново сочинил "Я помню чудное мгновенье". "Правда, хорошо? - спрашивал он. - Талантливо? И только на рассвете, когда были дописаны последние строки, я вспомнил, что этот стих уже написал А.Пушкин. Такой удар со стороны классика!"
Именно так воспринимал пушкинские стихи и Лермонтов. Екатерина Сушкова вспоминает его комментарий при исполнении известного романса:
"Но пусть она вас больше
не тревожит;
Я не хочу
печалить вас ничем.
- О, нет, - продолжал Лермонтов вполголоса, - пускай тревожит, это вернейшее средство не быть забыту.
Я вас любил
безмолвно, безнадежно,
То робостью,
то ревностью томим;
- Я не понимаю робости и безмолвия, - шептал он, - а безнадежность предоставляю женщинам.
Я вас любил
так искренно, так нежно,
Как дай вам бог
любимой быть другим.
- Это совсем надо переменить; естественно ли желать счастья любимой женщине, да еще с другим? Нет, пусть она будет несчастлива; я так понимаю любовь, что предпочел бы ее любовь - ее счастию; несчастлива через меня, это бы связало ее навек со мною! ┘А все-таки жаль, что я не написал эти стихи, только я бы их немного изменил".
Такой способ восприятия поэзии никак не назовешь потребительским. В нем нет ни капли энтропии и инерции, с которой многие из нас воспринимают и чужое искусство, и свою жизнь.
Это главное.