Екатерина Сальникова Кинематографисты и критики все размышляют, как сделать кино, которое не стыдно показать умным взрослым людям. А кинопрокатчики тем временем поняли, что дети - тоже потребители кинопродукции. Притом у этой категории потребителей много плюсов. Они жадные и безответственные: не привыкли контролировать желания, экономить деньги и ограничивать себя в развлечениях. Любят попкорн, который стоит немалых денег. Наконец, у них есть взрослые родители, которым надо иногда отдыхать от взрослых переживаний.
Тихой сапой у нас начинается бум детского кино. В нынешнем сезоне самая громкая рекламная кампания (из отечественных) была именно у детского фильма - отреставрированной версии "Через тернии к звездам". Других российских детских фильмов на большом экране у нас пока нет. Но свято место пусто не бывает. В прошлом сезоне детских картин в прокате было мало ("Побег из курятника", "102 далматинца", "Дети шпионов"), в этом - гора.
Помимо провальной "Последней фантазии", вполне проходной "Рождественской сказки", таких же "Похождений императора" и "Приключений динозаврика Барни", появилась достаточно громкая "Атлантида: затерянный мир". Помимо совершенно заурядных "Парка Юрского периода-3" и "Как стать принцессой", на наши экраны пришли более культурные и человечные "Принц жемчужного острова" и "Крокодил Данди в Лос-Анджелесе". Громким хитом стал "Доктор Дуллитл-2" с засильем говорящих, пьющих, принимающих ванны и качающих свои права зверей.
Все это детское кино разыгрывает, как правило, те же драматические коллизии и отстаивает те же идеалы, что и развлекательное взрослое кино. Только в детском кино вся мифология взрослого мира предстает в более откровенной и яркой форме, без комплексов чрезмерной интеллектуальности или эстетизма. Все те же благородные герои, те же монстры, инопланетяне, те же добрые и злые существа, те же приключения, конфликты и мечты. Тот же, но только более жизнеутверждающий садизм, более веселая эйфория насилия, более простодушная жажда успеха и счастья.
Вполне очевидно, что вслед за откровенно детскими картинами надвигается волна как бы "детских" фильмов, которые полюбят взрослые зрители. Первым таким, безусловно "взрослым" детским мультфильмом стал "Шрэк" Эндрю Адамсона. Сочетая сказочные архетипы с клише из рекламы, фильм строится на романтической иронии. "Шрэк" создан для тех, кто хочет умиляться забавным героям, игре пластических форм и миксу разных сюжетов, но при этом совсем не стремится войти в роль блаженного с невинной душой.
Пускай персонажи в кино будут полны игрушечно-сказочного очарования. Пространство пускай несет в себе квинтэссенцию этнографического колорита. Но по сути своей этот мир будет не на шутку опасен. Таков современный рецепт взрослого-детского кино.
Его активизация абсолютно закономерна и неизбежна. В особенности после 11 сентября, которое продемонстрировало, что даже могущественная держава не всегда способна защитить своих граждан. Мир становится все более единым и открытым - но более опасным, бесконтрольным, отчужденным от личности, лишенным индивидуальной неповторимости.
Поэтому понятно, что человечество все более остро осознает себя в качестве маленького, трогательного и слабого существа, терпящего агрессию со стороны гигантских противников и огромной Вселенной. Оно с новой силой исполняется жалостью к самому себе. И снимает фильмы, заклиная о чудесном спасении, о фантастических победах, о приливе сверхчеловеческих сил в хрупкую физическую оболочку. Поэтому трогательный маленький волшебник Гарри Поттер - центральный образ, с которым идентифицирует себя сейчас западный мир и которого так ждет российский зритель. Поэтому же в кинотеатрах Москвы уже спрашивают билеты на "Властелина кольца: Братство кольца" Питера Джексона по Толкиену. (Трехчасовой эпос выйдет на экраны в начале февраля.)
Конечно, ведь там "недорослик" хоббит Фродо вместе со своим другом толстяком Сэмом отправятся выполнять великую миссию - спасение всего населения Средиземья от великого зла. И на их пути будут встречаться либо титанические герои, либо могущественные волшебники, либо монстры, либо тоже маленькие беззащитные малыши. В этом фильме почти не будет людей, и уж точно не будет людей средних и обычных. Этот тип нынче неактуален.
По поводу подобных приливов героического умиления и жалости к себе высказался когда-то Эрих Фромм в "Бегстве от свободы": "Ярким примером того, что огромная масса средних американцев постоянно живет в страхе и опасениях, является популярный в Америке мультфильм про Микки-Мауса. Сюжет этого "шедевра" при всем многообразии вариантов исполнения прост и единичен: кого-то маленького и беззащитного преследует нечто подавляюще сильное и страшное, угрожая убить его или покалечить. Малыш, разумеется, постоянно спасается бегством от своего врага, и, в конце концов, ему удается спастись или даже навредить обидчику. Человек не будет постоянно смотреть один и тот же сюжет, пусть и представленный массой интерпретаций, если эта тема не затрагивает чего-то сугубо личного, чего-то такого, в чем человек боится признаться даже самому себе. Понятно, что беззащитное создание, преследуемое хитрым и коварным врагом, - это сам зритель; именно так он себя ощущает в жизненных ситуациях, именно с таким конфликтом он отождествляет свою жизнь┘ Во время демонстрации фильма зритель переживает все свои личные страхи и тревоги, свое чувство ничтожности и бессилия, но под конец все его переживания вознаграждаются, и он получает долгожданное утешение..."
Время Микки-Мауса прошло, но его проблемы и его мироощущение более живы, чем раньше. От рисованного мышонка эстафета переходит к персонажам супермасштабного постановочного кино в жанре фэнтези. Остается ждать, примкнет ли российский кинематограф к мировым умонастроениям или же изобретет собственную модель взрослого детского кино.
