Гусь, товарищ и брат

Я очень благодарен г-ну Перельману за разъяснение природы товарно-денежных отношений ("люди придумали себе специальные железки или бумажки") и весьма впечатлен его убедительными арифметическими выкладками ("во времена Пушкина, грубо говоря, 1000 человек на всю страну знали, как писать буквы"). Готов также согласиться с утверждением г-на Перельмана, что во времена СССР фактором, ограничивающим культурное предложение, была государственная идеология. Это так же верно, как и то, что сегодня этим "ограничивающим фактором" является идеология разумного эгоизма, представленная г-ном Перельманом в его экзерциции. Боюсь, однако, что г-н Перельман не согласится с таким определением - что ж, потратим некоторое время на объяснения.

Сам погибай, а ценности выручай

Какие ценности защищает от меня г-н Перельман в своей статье? Во-первых, "свободу", то есть примат индивидуального начала над коллективным. Во-вторых, "рынок" как систему, наиболее адекватную такому порядку вещей. Если "рынок" - естественное состояние общества, то "свобода" - естественное состояние индивида. А значит, все, что связано с "необходимостью" - альтруизм, героизм, самоотверженность, - состояния аффективные, неестественные. Они невыгодны индивиду, а выгода есть основной мотив предпринимательской деятельности, основанной на конкуренции множества суверенных производителей перед лицом независимого потребителя. Не случайно именно в выгоде г-н Перельман видит философский камень творческого процесса, когда оговаривается: "Государство способно помочь культуре не только деньгами, но и более эффективным способом - придумав такие законы, при которых производить (сочинять и печатать) хорошие книжки было бы выгодно".

То есть коли писателю выгодно сочинять хорошие книжки - он их сочиняет, а коли невыгодно - извините. Вот и формула вдохновения.

Так, желание г-на Перельмана быть "последовательным рыночником" сослужило дурную службу его романтическому свободолюбию. В своей трогательной статье г-н Перельман перечисляет целых двенадцать мотивов творческой деятельности ("от скуки, для славы┘ и т.д.") и среди них ни одного бескорыстного, ни одного, не связанного так или иначе с критерием целесообразности, пользы, выгоды. Весьма саморазоблачительный перечень. Комментарии, как говорится, излишни (ниже следуют комментарии).

Товарищ товарищу не товар

Очевидно, что никакая "выгода" не подвигнет писателя на создание талантливого произведения. Как правило, сложные литературные произведения, выражающие интенсивность внутреннего переживания, рождаются не благодаря "выгоде", а вопреки ей. Творческий гений не имеет ничего общего с разумным эгоизмом и моралью индивидуального успеха. Движущей силой творчества является "высшее служение", эффективность которого нельзя свести к показателям индивидуального успеха и пользы. Таким образом, невозможно поставить знак равенства между творчеством и экономическим "производством". По крайней мере сегодня.

В свое время Макс Вебер описал идеальный тип экономического человека, мораль которого питалась духовно-аскетическими мотивами. Однако сегодня героический экономизм протестантского образца, завязанный на идее спасения (если он вообще имел место где-нибудь кроме веберовских построений), выродился в стремление к успеху ради успеха. В экономике, лишенной морально-религиозных мотивов, произошел принципиальный разрыв между производством товаров и производством прибыли. В экономической сфере это выразилось в том, что на смену классическому предпринимательству и инвестиционной активности пришла "виртуальная" экономика с ее фиктивным финансовым капиталом. В сфере культурного "производства" произошла переориентация с собственно "продукта" (то есть произведения искусства) на "проект", то есть стратегию продвижения "продукта" на рынке. При этом сам "продукт" тоже неизбежно виртуализировался: наиболее отчетливо эта ситуация проявилась в изобразительном искусстве, из которого исчез предмет - скульптура или картина. Его заменили "акции" и "жесты", спекулирующие на общественном внимании: чтобы прослыть художником, достаточно сосредоточить это внимание на себе, а каким способом - совершенно не важно. Можно, например, ходить голым на четвереньках или рубить топором иконы.

Та же спекулятивная "стратегия успеха", влекущая за собой выхолащивание содержания, наблюдается в музыке, главным творцом которой стал продюсер, придумывающий "имидж" и скандальную легенду своим безголосым и бесталанным подопечным, а также в литературе, где авторитет писателя стал измеряться периодичностью выхода и совокупным тиражом его книг плюс частотой появления на телеэкране.

Интерлюдия

Однажды мне довелось участвовать в записи литературной радиопередачи, на которую я был спешно приглашен одним из заранее запланированных участников. Не имея представления о том, что это за передача, я был немало удивлен тем, что милую женщину-редактора, которая задавала нам перед микрофоном вопросы, нужно называть не Леной (хотя именно так ее мне представили), а Дашей. После записи оказалось, что я удостоился чести побывать "в гостях" у известной сочинительницы детективов - это была ее "авторская программа". Редактор придумывает тему, составляет сценарий, приглашает собеседников и беседует с ними, а умница Даша повторяет ее реплики своим голосом, после чего звукорежиссер вставляет их в готовую запись. Не удивлюсь, если окажется, что замечательные Дашины детективы появляются на свет сходным образом.

Выходец из бабушки

Очень непоследовательный и противоречивый текст написал г-н Перельман. Дескать, государственное финансирование не нужно - хотя я, скромный г-н Перельман, писал, что оно нужно. Рынок универсален и самодостаточен - однако неплохо бы государству придумать такие законы, которые сделают неуспешное по рыночным критериям творчество "выгодным". "Культура людям нужна", и при этом, через запятую, "ее не покупают на рынке"┘

Складывается впечатление, что у г-на Перельмана нет вовсе никаких соображений по существу вопроса - единственное, что им движет, это желание одержать надо мной моральную победу. Преподать урок плюрализма, либерализма, интернационализма и человечности. Даже генеалогические исследования проведены ради этого, согласно которым я оказался "выходцем из немцев". Прямо и не знаю, что сказать, - негоже немцу обижать еврея, не правда ли?.. Ограничусь замечанием, что Вайсбеккер - это действительно девичья фамилия одной из моих бабушек.

Однако и в защите базовых либеральных ценностей г-н Перельман преуспел не безусловно. Одной из них вроде бы является демократизм. А тут такое недемократичное утверждение: первопричиной девальвации художественно-литературных ценностей является ликвидация безграмотности и массовая доступность образования. Вероятно, опять оговорка "по Фрейду". Ведь ликвидацией безграмотности занималось советское государство, а г-н Перельман его вряд ли жалует. К тому же смотрите, как удачно получается, если сократить дробь: "в девальвации художественных ценностей виновато советское государство". Для идейных вдохновителей инстинктивного г-на Перельмана это непреложная истина. Хотя на самом деле все не так просто.

Брат сестре рознь

Научившиеся читать могут поглощать детективы или лубочные издания. Так оно и было до революции, народный читатель довольствовался похождениями Бовы Королевича. Но советское государство предложило едва усвоившим грамотность юношам и девушкам Пушкина и Толстого. Да, с идеологическим комментарием, поясняющим их "классовую ограниченность", но это не мешало советским школьникам и школьницам воображать себя Печориным или Татьяной Лариной. Благодаря государственной политике массовых библиотек, массовых тиражей книг, массовых клубов и центров самодеятельности нация совершила прорыв к родной классике. Читающая молодежь получила возможность идентификации с людьми дворянской культуры, наделенными сложными страстями и непоколебимым чувством собственного достоинства.

Советская система культурного образования интегрировала нацию: если высокие идеалы и помыслы доступны каждому, то наблюдаемые в жизни социальные различия не обескураживают, а воспринимаются либо как несущественные, либо как временные и преодолимые. А чем занимаются почтительно упомянутые г-ном Перельманом издательница Прохорова и ее брат? Издают сборники королевских кулинарных рецептов ("фазан, фаршированный соловьиными языками и простатами крокодилов") и романтические книжонки про абсент (тысяча рублей за бутылку). Отличное средство социального воодушевления для паренька с рабочей окраины. А потом эти самые господа пищат о "русском фашизме" - очевидно, чтобы еще сильнее сплотить нацию. Вот такие "братья и сестры"┘