Владимир Березин Военнопленные в СССР 1939-1956. Документы и материалы. Под редакцией проф. М.М. Загорулько. - М.: Логос, 2000.
Это наиболее полный корпус архивных документов, связанных с пребыванием пленных иностранных армий - начиная с войн и походов, ставших предисловием Великой Отечественной войны, вплоть до того, когда Советская армия вышла на китайский берег Тихого океана и заняла Курильские острова. То есть "период с сентября 1939 г. (когда были созданы первые лагеря военнопленных) по конец 1956 г. (возвращение на родину последней партии бывших японских военнослужащих Квантунской армии).
Этот огромный том, снабженный всей полагающейся академической атрибутикой - приложениями, указателями имен и географических названий, - превращается прямо-таки в художественную литературу. Собственно, девять глав издания сгруппированы - в первую вошли документы о режиме содержания военнопленных, во втором разделе речь идет о создании системы лагерей для иностранных солдат, а третья посвящена учету и содержанию. Есть там и главы, содержащие документы об оперативной работе в лагерях, а также выявлении и наказании военных преступников. Дело в том, что некоторое количество иностранцев, находясь в плену, было осуждено за военные и прочие преступления. Примечателен следующий документ: "Перечень лиц, которые согласно директиве # 38 Контрольного совета в Германии являются военными преступниками, нацистами и милитаристами, подлежащими выявлению в лагерях для военнопленных и интернированных". Там, в разделе втором, где идет речь не о главных преступниках, а преступниках просто, говорится, что преступниками являются "┘Имперская палата культуры, писателей, печати, радио - все сотрудники, не охваченные категорией главных преступников", а в последнем разделе "Другие группы лиц" - "4. Все прочие лица, распространявшие нацистскую и фашистскую идеологию. 5. Лица, которые после 1 апреля 1933 г. подали заявление или приняли германское подданство, или приобрели его помимо законной процедуры (брака или усыновления).
Итак, все иностранцы расселись по-разным островам Архипелага, сидели на них в разное время и в разное время были отпущены или опущены в русскую землю. Или даже приняли советское гражданство. И сами они были разные - немцы и венгры, австрийцы и итальянцы, румыны и хорваты, поляки и голландцы, бельгийцы, люксембуржцы и испанцы, швейцарцы и норвежцы, турки и болгары, даже нейтральные шведы затесались туда и две с половиной тысячи иностранных военнопленных евреев.
Кроме бесспорной научной, издание выполняет и гуманитарную функцию. Потомок с той стороны, стороны, войну проигравшей, может прикоснуться к судьбе своего предка через документ. Видимо, поэтому эта книга пользуется таким интересом среди иностранцев совсем не академичного вида.
В заключение надо сказать, что авторами отстаивается точка зрения, "согласно которой именно показатели смертности, состояния здоровья, трудовой и культурной активности в плену, а также доля возвратившихся на родину являются интегрирующими показателями при оценке политической воли государств и реального поведения органов власти┘".
Жизнь военнопленных, конечно, была далека от той идиллии, что изображена на этом снимке, но, хотя СССР, как постоянно говорится в книгах и фильмах, не ратифицировал Женевскую конвенцию 1929 года, нам известно, что в советских лагерях умерло 15, а в Германии - 57 процентов военнопленных.
