Стратегия без оглядки

Россия должна решать свои проблемы, не рассчитывая на разрядку в отношениях с Соединенными Штатами. Фото PhotoXPress.ru

В последнее время на страницах отечественной прессы и в электронных СМИ с еще большей силой развернулась дискуссия о том, какой должна быть внешняя политика России и как ее удачи и неуспехи коррелируют с проблемами внутреннего развития нашей страны. Конечно, в рамках небольшого материала трудно представить полное видение этой проблемы, обсуждение которой может и по большому счету должно быть бесконечным. 

Поэтому стоит обратиться к основным болевым точкам и смысловым узлам. Тем более что коллеги дают обильную почву для размышлений на эту тему. Особое внимание в этой связи привлекла статья на страницах «НГ» (см. номер от 10.09.18) доктора исторических наук, главного научного сотрудника Института востоковедения РАН Алексея Кивы, который в материале «Страна невыученных исторических уроков» представил свое видение наших проблем и путей входа из них. 

Не претендуя на жанр рецензии и просто выделяя для себя основные моменты, с которыми хочется полемизировать или же просто развить, сразу отметил бы, что в статье действительно ставится очень много важных вопросов и дается ряд оценок, с которыми просто невозможно не согласиться. Прежде всего это касается оценок постсоветского развития России, когда автор констатирует, что курс на построение экономики нефтедоллара фактически привел к серьезному отставанию страны, а также что современные проблемы РФ родом из 90-х. Это и в самом деле легко доказывается не только анализом преемственности курса во многих аспектах экономической политики, но и тем, что значительная часть «элиты 90-х» продолжает оставаться в той или иной степени около власти.  

Однако некоторые оценки вызывают вопросы и заслуживают того, чтобы высказать свое, пусть и несколько отличное, мнение. Ведь диалог сегодня очень важен. Особенно в условиях, когда в федеральных средствах массовой информации возможность такой дискуссии ограничена, а наши либеральные медиа любое иное мнение,  отличное от нормативно либерального (в российском понимании этого термина), воспринимают порой как архаику.

Другая глобализация

Сейчас в мире интенсивно идет процесс видоизменения прежней и привычно понимаемой нами глобализации, которая все более явно сменяется процессами регионализации. Прежний условно либеральный порядок исчерпывает себя, все большую роль играют защита региональных и национальных рынков и протекционизм. Причем скоро это все активнее будут применять не только США, но и ряд других стран в различных регионах мира. 

Как в этих условиях выстроить свою стратегию России и что делается для этого? Достаточно ли просто констатировать тот факт, что нам надо больше заниматься своими внутренними делами? 

Представляется, что следует не просто констатировать, что нужно заниматься внутренним развитием, но и дать ответ на вопрос, как это делать, с упором на слово «развитие». 

В стране под предлогом наполнения Фонда национального благосостояния из экономики продолжают изыматься деньги, ключевая ставка, вновь недавно повышенная, тормозит развитие экономики, сокращая кредит (это устраивает прежде всего крупный банковский капитал). Экономический рост при этом, естественно, крайне низкий. Министерство экономического развития постоянно корректирует прогнозы в сторону ухудшения. И это при профицитном бюджете и высокой цене на нефть. 

В реальности мы не преодолели типа экономики, о котором пишет Алексей Кива применительно к 90-м, – продолжается поддержка спекулятивной составляющей нашей экономики. Причем борьба с инфляцией остается просто тотемным животным, идолом, ритуальные танцы вокруг которого совершенно не учитывают того, что расширение, рефинансирование и сам кредит – одна из основ роста. Падение курса рубля вызывает новую волну инфляции, но затем снова деньги изымаются, и все идет по кругу. 

Крымский консенсус исчерпал себя

В последнее время в СМИ различной направленности начали появляться публикации если не о разрушении крымского консенсуса, то по крайней мере о том, что он уже не оказывает определяющего влияния. Но этого и следовало ожидать. Крымский консенсус многие воспринимали не как самостоятельный акт в отрыве от стратегии развития, а как индикатор системных изменений. Но оказалось, что он, приведя к постулированию суверенитета и первоначальному обозначению красных линий на внешней арене, не стал катализатором ожидаемых трансформаций экономической, социальной, информационной и антикоррупционной политики. К сожалению, пока ключевые проблемы обеспечения экономического роста, преодоления неравенства, зашкаливающей бюрократии и ненужного документооборота, неравномерного развития регионов не решаются или решаются недостаточно быстро.

Интересно, что одна из немногих сфер, где в последнее время добились реального успеха, – военное строительство – почему-то вызывает недовольство. Вновь мы видим тезисы в духе «масло вместо пушек», идеи о необходимости иметь небольшую армию и т.п. Разумеется, мобильность армии – это здорово, но проблема заключается в том, что относительно территории и границы армия в РФ не такая большая, а сама страна должна быть готова к любому типу конфликта. Реализация новой госпрограммы вооружений – стратегическая задача, хотя средства на нее выделены даже меньше, с учетом инфляции, чем стоимость предыдущей программы. 

Расходы на вооружение – это не безвозвратные ресурсы. Это рабочие места, технологии, инструмент, в том числе для диверсификации в перспективе оборонно-промышленного комплекса. Кроме того, например, что касается ВМФ, то Россия, в принципе развивая фрегатно-корветную составляющую и подводные силы, отказывается от гигантомании на море. 

Вашингтон и Москва: желательно, но необязательно

Можно ли все эти проблемы решать сейчас и напрямую? Зависит ли успех в решении актуальных задач от российско-американских отношений? 

Все наши проблемы нужно решать, вовсе не рассчитывая на разрядку. Налаживание отношений с США является одним из желательных, но вовсе не обязательным и необходимым условием для того, чтобы обратиться к собственным проблемам и начать ими заниматься. Поэтому тезис о том, что нам надо заняться внутренними делами, не противоречит тому, что у нас может быть активная внешняя политика и даже конфронтация с США. 

Уверен, что наша ошибка зачастую заключается в том, что мы подходим к категории российско-американских отношений как к ситуативному конфликту, который якобы мы начали в 2014 году и который мы в силах закончить. Конечно, в здравом уме никто не может призывать к конфронтации с ведущей державой мира. Но я, честно говоря, не могу и не знаю, как ответить на вопрос или призыв: «Давайте не усугублять российско-американские отношения», чтобы не поступиться не просто тактическими, но и стратегическими интересами России. 

Для человека, сколько-нибудь знакомого с особенностями исторического процесса, очевидно, что уступки – не панацея. Почему? Потому что история показывает: даже если Россия и пойдет на какие-то уступки (они, безусловно, возможны и порой нужны), нужно еще и желание другой стороны выстроить более или менее равноправное партнерство. А это пока не просматривается. 

Нередко приводится в пример Китай, которому удалось не настроить против себя США, а СССР и Россия сделали это. Однако дело в том, что и Россия, и СССР воспринимались Западом (и не без оснований) как базовая, идеологическая, военная угроза, как страна, которая в силу своего военно-промышленного и оборонного потенциала может нанести мощнейший ущерб США. Исходя из этого и выстраивалась политика Вашингтона, в том числе в отношении сближения Вашингтона и КНР. 

Кстати, далеко не факт, что подобное осознание экзистенциальной угрозы в отношении КНР не приходит в Вашингтон сегодня. Другое дело, что Пекин использовал открывшиеся возможности и время, несмотря на все свои современные проблемы, достаточно эффективно. А мы – как смогли, то есть недостаточно.

Поле конфронтации

Следует понимать, что напряжение в отношениях России и США началось не сейчас, а в середины 90-х годов. Во времена позднего Ельцина оно уже достигло серьезного градуса. А после Мюнхенской речи нынешняя ситуация была фактически предопределена. Постсоветское пространство и Украина особенно стали полем реализации этой конфронтации. Действительно, Россия здесь проводила политику, не всегда адекватную стоящим вызовам, и не сумела воспользоваться своими историческими и цивилизационными преимуществами. 

Тем не менее даже при таком положении нам удалось создать реально функционирующий, хотя и не без проблем, интеграционный блок. А последние события с подписанием конвенции по Каспию наверняка удивили тех, кто заявлял, что Россия не может договориться с соседями. 

Убежден, что вне зависимости от того, на какие тактические уступки мы можем пойти, новая нормальность – это как раз напряженность в российско-американских отношениях, проявляющаяся среди прочего на постсоветском пространстве. Вопрос заключается в том, способны ли мы жить в этой новой нормальности. Если исходить из современной экономической политики, то вряд ли. Мечта многих – оставить все как было, экономику сырьевой колонии, но без геополитических интересов и без всяких шансов на развитие реального сектора. Поэтому острое неприятие вызывает наша восточная политика, которая, скажем справедливости ради, начата поздно и во многом ситуативно – из-за разрыва с Западом. 

 В текущей обстановке кто-то может подумать (и это внедряется в общественное сознание), что можно уступить в некоем тактическом вопросе и получить общую разрядку. Но проблема в том, что наш партнер хочет вовсе не разрядки. 

В таком контексте представляется, что нашу привычку действовать исключительно ситуативно, нашу излишнюю ориентацию на персоны и ожидание того, что с приходом того или иного президента в США изменится отношение к нам, нужно изжить. Необходимо понять, что следует угадывать общие тренды, векторы развития, встраиваться и возглавлять их. И ни в коем случае не ждать, будет тот или иной президент, госсекретарь или советник по национальной безопасности более или менее благосклонен к Москве. 

* * *           

Резюмирую сказанное. Стремление наладить отношения России и Запада в целом можно считать позитивным. Очень важным является в этой связи дальнейшее выстраивание отношений с Западной Европой, чему последние шпионские скандалы, к сожалению, объективно не содействуют. Но осуществление этого стремления нельзя считать реальным в среднесрочной перспективе, особенно в плане российско-американских отношений. Если, конечно, такое стремление не будет основываться на односторонних уступках. В свою очередь, уступки приведут не к улучшению, а к ухудшению обстановки. И тогда новая точка бифуркации будет пройдена именно так, если не хуже, как в 80-х – начале 90-х. Нам же надо учиться жить в новых условиях. И времени на учебу остается все меньше.