Антон Олейник
На каждый довод есть контрдовод – в мировом масштабе. Но расплачиваться будет крайний – маленький человек. Фото Reuters
Украинский кризис сыграл роль реагента, который способствует проявлению ранее остававшихся невидимыми образов. В результате оказалась снята маска с российского самовластия. Готовность его носителей использовать для сохранения своей власти все средства, вплоть до самых насильственных, более не может быть скрыта за риторикой рынка и борьбы с терроризмом.
Впрочем, оказался на поверку голым и европейский король. Его либеральная риторика с акцентом на европейские ценности и права человека оказалась обесценена неготовностью заплатить даже малую цену за их защиту. Прагматические интересы европейского короля по обеспечению в зимнюю погоду комфортной температуры в замке оказались важнее декларируемых принципов солидарности и свободы.
Россия: политический эксгибиционизм
Готовность обладателей власти в России явить свое истинное лицо имеет нечто общее с типом чиновника, который описал Достоевский в «Униженных и оскорбленных». Этот чиновник раздевался догола, надевал длинный, до пят, плащ, а встретив прохожего, неожиданно распахивал плащ «и показывал себя во всем... чистосердечии». Тем самым чиновник-эксгибиционист, вероятно, выражал свой протест против той роли, которую ему приходилось играть на службе и в достопочтенном обществе.
Обладатели власти в России тоже долгое время старались вести себя comme il faut в достопочтенном обществе. Говорили правильные слова и уверяли всех в своей приверженности к универсальным ценностям. Надевали европейские одежды и сверяли время по швейцарским часам. Впрочем, им мало кто верил – учитывая их тенденцию к домашнему (внутрироссийскому) насилию и даже деспотизму.
Видимо, устав от условностей, российские правители решили показать свое действительное «я». Как подметил тот же Достоевский, «есть особое сладострастие в этом внезапном срыве маски, в этом цинизме, с которым человек вдруг выказывается перед другим в таком виде, что даже не удостаивает и постыдиться перед ним». Смотрите, дескать, какие мы на самом деле. Наше «чистосердечие» нисколько не постыдно, а, наоборот, по-своему приятно.
Запад: политический вуайеризм
Снятие маски с западных властвующих элит подчинено иной логике. Никакого удовольствия от выставления себя голыми на всеобщее обозрение они, вероятно, не испытывают. Их нагота вынужденна, она – реакция на распахнутый плащ российского чиновника. Западные властвующие элиты, может, и хотели бы продолжать щеголять в дизайнерских одеждах и благоухать духами, но оказались не готовы защищать имидж, а главное – декларируемые ими самими принципы (начиная с простейших, таких как дресс-код). В результате российский чиновник не только распахнул свой плащ, но и сорвал одежды с замершего в оцепенении западного коллеги, обнажив тщательно скрываемые ранее вуайеристские наклонности последнего.
Мы с тобой – одной крови, брат. Нас различали лишь одежды, но под ними оказывается спрятано одно и то же «чистосердечие» обладателя власти. Даже некоторый душок, да простит мне достопочтенная публика за эту деталь.
Манихейство мысли и политической практики
Иными словами, украинский кризис обнажил универсальный характер коррумпированности представителей власти. Коррумпированности как в буквальном смысле (использование Россией газа в качестве наиболее твердой валюты для обеспечения выгодных для нее решений или действий Европы), так и в фигуральном, когда под коррупцией понимается отказ от собственных принципов. Как в «азиатской» России, так и на «европейском» Западе.
Данная констатация заставляет пересмотреть манихейскую позицию критиков представителей власти как на Западе, так и в России. Они традиционно видят в другой системе источник вдохновения для своей критики. Российские либералы ссылаются на Запад в качестве аргумента для отрицания российской власти. Западные радикальные критики власти делают примерно то же самое: Россия и Китай видятся им альтернативой «загнивающему» Западу.
Позиция одного из наиболее видных и уважаемых на Западе интеллектуалов, Ноама Чомски, служит здесь хорошей иллюстрацией. В недавно изданной книге On Western Terrorism он, в общем-то, справедливо критикует Запад и его неспособность соответствовать им же установленным стандартам (не говоря уже о том, чтобы их защищать).
Однако в качестве достойной альтернативы Чомски рассматривает российскую и китайскую модели. Видимо, не случайно он цитируется и другими сторонниками манихейского мышления – и в видеообращении Бен Ладена от 7 сентября 2007 года, и на канале Russia Today.
Пока не открытый «третий путь»
В этом контексте украинский кризис становится мощным стимулом для поиска действительных альтернатив существующему положению вещей как в России, так и на Западе. Их нахождение возможно при условии выхода за рамки ложных – манихейских – дихотомий: Восток или Запад, российское самовластие или «цивилизованная» коррупция власти на Западе. Альтернатива заключается в отказе от коррумпированной власти, в какие бы одежды она ни рядилась – от Hugo Boss, от Юдашкина или от создателей религиозной моды на еще более дальнем Востоке.
Целостного описания такой модели на сегодня нет, что, собственно, и стало причиной обретения украинским кризисом глобальных масштабов. Ни либерализм, ни марксизм, ни исламский фундаментализм такую роль выполнять не могут. Все они оказались дискредитированы в качестве основы альтернативных проектов по обустройству общества, в котором бы не было политических эксгибиционистов и вуайеристов.
Зато есть множество инициатив на локальном, национальном и глобальном уровнях, из которых и может возникнуть действительная альтернатива. Не стоит забывать, что украинский кризис начинался как «революция достоинства», то есть как поиск способов донесения идеи о недопустимости коррумпированной власти до ее представителей.
Тема приоритетности европейской интеграции и дихотомия «Россия или Европа» вышли на первый план уже позднее, в результате внешнего вмешательства во внутриукраинские процессы.
Так не эта ли попытка поиска действительной альтернативы так испугала представителей российского самовластия, что они решились распахнуть плащи перед почтенной публикой?
