Андрей Терехов. В интервью «НГ» ведущий британский специалист по России, бывший посол Великобритании в РФ сэр Родерик Лайн анализирует отношения Москвы и Запада. Сэр Лайн – один из авторов доклада «Взаимодействие с Россией: следующая фаза», подготовленного Трехсторонней комиссией. Русское издание этого исследования будет представлено в сентябре в Москве.
– Сэр Лайн, чем обусловлено появление доклада Трехсторонней комиссии по России? Последнее исследование комиссии, посвященное РФ, вышло в 1995 году...
– Трехсторонняя комиссия не занималась глубоким анализом России в течение 11 лет. Стало ясно, что необходимо взглянуть на эту страну свежим взглядом. Это очень важная тема, и комиссия поручила трем авторам провести новое исследование. Как обычно, эти эксперты представляют три континента. Я – автор из Европы, от США выступил экс-замгоссекретаря США в администрации Билла Клинтона, а ныне глава Брукингского института Строуб Тэлбот. Автор из Японии – Коджи Ватанабе, бывший посол Японии в Москве.
Работа над докладом заняла 14 месяцев. Мы проводили индивидуальные консультации, читали актуальные материалы, затем вместе посетили Москву в феврале этого года и провели ряд встреч, в том числе с членами российского правительства. Также мы присутствовали на организованных Сергеем Карагановым и Егором Гайдаром семинарах, посвященных внешней политике и экономике. Впоследствии был подготовлен проект доклада, мы обменялись текстами по электронной почте, все согласовали, вместе представили и опубликовали исследование.
– Каковы основные выводы доклада «Взаимодействие с Россией: следующая фаза»?
– Объем доклада – 180 страниц. Так что выводов сделано немало. Во-первых, мы отмечаем, что условия в России отличаются от тех, что сложились в других странах переходного периода. Россию нужно рассматривать как нечто особенное. Приходится признать, что переходный период в России – очень длительный процесс, результат которого все еще невозможно предсказать. Российская история и культура играют важную роль в этом процессе. И будущее страны не может диктоваться извне, оно будет определяться народом. Это не означает, что внешний мир не оказывает влияния на происходящее. Но это значит, что Европа, США и Япония не должны слишком резко реагировать на кратковременные перемены в России, а постоянно поддерживать близкие отношения с Москвой. Это – наша ключевая рекомендация.
Мы против идей о сдерживании или изоляции России. Такой подход был бы большой ошибкой как для Запада, так и для РФ. Нам нужны новые формы взаимодействия. Крайне важны взаимодействие в бизнесе, контакты людей, НКО, поток информации. Отношения не определяются лишь политикой на самом высоком уровне. Мы не поддерживаем «мегафонную дипломатию» – риторику, которая уже создала плохую атмосферу в отношениях России с Западом. Крайние подходы рискуют заглушить здравый смысл и конструктивные идеи.
В докладе мы выражаем обеспокоенность среднесрочными перспективами развития отношений с РФ. Россия крайне зависима от одного института – президента, а также вертикали власти. Развитие современной, сильной и стабильной России будет определяться способностью страны развить сильные и независимые институты. Экономика, в свою очередь, страдает от зависимости от нефтяного сектора, обеспечивающего 60% доходов страны от экспорта. Это – слабость. Роль государства в экономике возросла. А в последние три года процесс реструктуризации экономики стоял на месте.
У России есть потенциал стать одной из сильнейших экономик мира через 20–30 лет. Если она хочет его реализовать, экономика должна стать более диверсифицированной, конкурентоспособной, в стране должно быть верховенство закона, наилучшим образом использоваться человеческие ресурсы.
За нынешним движением к процветанию России скрываются серьезные социально-экономические проблемы, которые необходимо решать через модернизацию системы образования и науки, здравоохранения. Необходимо заняться демографической проблемой, снижать уровень смертности. Мы опасаемся, что Россия не реализует свой потенциал.
– Высказывается мнение, что Запад, напротив, опасается сильной и богатой России. Вы согласны с этим?
– Нет. Об этом постоянно говорят российские политики. Это абсурд. В 1990-х годах самым ужасным кошмаром Западу представлялась фрагментация слабой России. Сильная Россия выгодна всем в том числе в плане экономического партнерства, поскольку обеспечивается поток инвестиций и торговли в обоих направлениях. Но главное – это стабильность в Европе. И стабильная сильная Россия играет здесь положительную роль. Слабая Россия была бы постоянным источником обеспокоенности. Подчеркну: идея о том, что у Запада есть планы по ослаблению РФ, – это глупость.
Мы призываем к усилению взаимодействия с вашей страной. В 1990-х годах Запад предлагал России займы, техническое содействие и даже гуманитарную помощь. Необходимости в этом больше нет. И мы все рады этому. Сейчас мы строим партнерство в области бизнеса. В Россию идет много иностранных инвестиций, и она все лучше привлекает инвесторов. Это выгодно всем.
– Каковы ваши ожидания от саммита G8 в Санкт-Петербурге?
– Мне кажется, что те, кто участвует в организации саммита, в последнее время старались занизить ожидания, поскольку они не ждут больших результатов сами. Одна из сфер, где у лидеров есть потенциал сделать что-то полезное, – направить мощный общий сигнал Ирану, свидетельствующий, что «восьмерка» продолжит совместно убеждать его отказаться от разработки военной ядерной программы.
Успехом стало бы и продвижение заявки России в ВТО. Этого желают партнеры России по «восьмерке».
Каких-то прорывов в сфере энергетики ждать вряд ли стоит. Но дополнительные гарантии того, что Россия будет проводить ответственную энергетическую политику, были бы восприняты положительно. Энергетика – область, где наблюдается взаимозависимость России и Запада. На данный момент наиболее значимый рынок для российского газа – это Западная Европа. «Газпром» зависит от этого экспорта очень сильно: ведь его прибыль от реализации продукции на внутреннем рынке из-за низких цен невелика. А для увеличения добычи нефти и газа российским компаниям, которые к этому стремятся, требуются партнерские отношения с западными фирмами, способными предоставить инвестиции и современные технологии.
Но я не думаю, что саммит вдруг откроет новую эру в энергетических отношениях. Это дело долгое. И Запад, на мой взгляд, должен развивать здесь отношения с Россией посредством частных компаний, а не на уровне правительств.
– В своем докладе вы касаетесь проблемы-2008? Кто, на ваш взгляд, станет преемником президента Путина?
– Мы не сосредоточивались на этом вопросе. Прогнозировать, кто сменит Путина, – это та область кремленологии, которая сейчас, наверное, больше всего интересует журналистов.
Впрочем, ожидается, что находящаяся сейчас у власти в России группа проведет выборный процесс и в 2007-м (выборы в Госдуму), и в 2008 годах так, чтобы удержать бразды правления. Кто станет преемником, которого назначит Путин, вряд ли может сказать кто-нибудь со стороны. Думаю, сейчас это известно только самому Путину. Мы опасаемся больше того, каким образом все это будет происходить. Я уже говорил выше об институтах: если рычаги власти сосредоточены в руках очень ограниченного числа людей, это становится для страны слабым местом.
Мы отмечаем, что российская система уязвима, поскольку опирается на очень узкую базу и ей не хватает механизмов для спокойной и организованной передачи власти от одного лидера, правящей группы или партии к другой. Установление президентского контроля над законодательной властью и регионами делает президента зависимым от нереформированной бюрократии и ответственным за все промахи. Ведь отсутствуют независимые институты для обеспечения сдержек и противовесов исполнительной власти.
– Пару месяцев назад влиятельный американский мозговой центр – Совет по внешней политике (CFR) – опубликовал доклад «Неверный путь России: что могут и должны сделать США». Вы знакомы с этим документом? Насколько у вас совпадают выводы?
– Мы не согласны с выводами того доклада. Конечно, некоторое пересечение у нас с Советом по внешней политике есть. Но нашей задачей было попытаться понять точку зрения России. Доклад CFR был адресован американской аудитории. Наше же исследование гораздо шире. В некоторых случаях мы категорически не принимаем тон того доклада, в котором Россию пытались учить, как жить. CFR критикует сближение России с Китаем. Мы же считаем, что оно не несет угрозы. Москва и Пекин вправе иметь хорошие отношения. Мы старались быть максимально объективными и отразили позицию трех континентов, а не одного.
– В вашем докладе прогнозируется, что ближайшие два года станут наиболее трудными в отношениях России и Запада. Почему?
– Мы полагаем, что рискуем столкнуться с таким сложным периодом. Атмосфера отношений в последние три года ухудшилась. С Запада звучит жесткая риторика, в России слышится недовольство Западом. По Центральному ТВ идет немало враждебной информации в отношении США и Европы. Когда страна входит в выборный период, соблазн свалить все беды на Запад усиливается.
Выборы приближаются не только в России, но и в США, где в 2008 году также пройдет президентская гонка. Очевидно, что уже сейчас критика России в США набирает обороты. Это рискует перерасти в мегафонную дипломатию. Поэтому в своем докладе мы предлагаем не допустить, чтобы ход событий определяли радикально настроенные голоса, радикально настроенные политики. Мы ведь взаимодействуем также в сфере бизнеса, осуществляются человеческие контакты. В перспективе именно эти отношения могут помочь преодолеть трудности нынешнего сложного периода.
Не стоит забывать и о странах, лежащих между Западной Европой и Россией. Белоруссия, Украина, Грузия, Молдавия – эти государства стали особым объектом противостояния между Россией и ее западными партнерами. Озабоченность возникает и относительно взаимодействия России и Запада в Центральной Азии. Все это мы отразили в своем докладе.
