Игорь Плугатарёв
Оружие, о котором наши силовики могут только мечтать.
Фото автора
С 18 по 21 октября в Москве во Всероссийском выставочном центре прошла IX Международная выставка средств обеспечения безопасности государства «Интерполитех-2005». Более 500 российских и зарубежных фирм представили свыше 9 тыс. экспонатов.
Техника антитеррора
«Интерполитех-2005» проходил под девизом «Антитеррор: комплексный подход». А основным координатором деловой и научной программы был Антитеррористический центр СНГ.
Правда, из главных российских борцов с «чумой XXI века» в павильоне № 69 на ВВЦ был только министр внутренних дел генерал-полковник Рашид Нургалиев. Он чувствовал себя не очень уютно: «лишние вопросы» журналистов о событиях в Нальчике его отнюдь не радовали. «Точечно» пробежавшись по экспозициям, глава МВД высказался в том духе, что «обеспечение безопасности гражданина и государства в целом и, в частности, предупреждение и пресечение террористических актов невозможны без своевременного обеспечения правоохранительных органов специальным оборудованием и вооружением».
Другие главные силовики-антитеррористы не удостоили выставку своим вниманием. То ли самые продвинутые ноу-хау для оперработы им показывают прямо в личных служебных кабинетах, то ли они и в этот раз не хотели лишь чмокать губами при виде того, «что видит око, да зуб неймет». Ибо не всегда бюджет ведомств позволяет сделать закупки того, что представляет «Интерполитех».
Если бы в Нальчике был «Мираж»┘
«Будь в Нальчике хотя бы один стационарный прибор нашей фирмы, – говорил обозревателю «НВО» коммерческий директор одного научно-производственного центра Эдуард Хаустов, – и стало бы ясно, что готовится нападение». Изделия данного НПЦ позволяют с абсолютной точностью определять, ведется за каким-то объектом оптическое наблюдение или нет. «А судя по тому, как развивались события в Нальчике, такое наблюдение наверняка велось, – убежден Хаустов. – По крайней мере сами боевики заявляли, что они тщательно планировали операцию».
– Работа наших приборов, – рассказывает Хаустов, – основана на принципе рефракции лазера, на том свойстве, что его луч – хочет, не хочет – отражает любая линза. И если в пределах досягаемости нашего прибора находится оптическая система, его датчики воспринимают отраженный от нее свет и детектируют его. Даже если наблюдение ведется из-за тонированного стекла автомобиля! При этом определяется дальность до наблюдателя, его положение. Благодаря нашей техники можно заранее обнаружить постороннюю активность и принять соответствующие меры.
Самый мощный стационарный прибор этого НПЦ – «Мираж-1200» может выявлять любую оптику 24 часа в сутки в радиусе 1,2 км, причем ночью определение дальности до обнаруженного наблюдателя даже улучшается. Тактический прибор «Миф-350» детектирует, скажем, снайпера (или папарацци) на дистанции в 350 м. А вот «Луч» – это уже военный прибор, который с большой скоростью засекает оптику на расстоянии до 2 км.
Цены, конечно, кусаются: «Мираж» стоит около 20 тыс., «Миф» – около 12 тыс. долларов. Тем не менее силовики закупки делают, но пока не в том количестве, как бы им хотелось. Западных аналогов, основанных на том же принципе рефракции лазера, нет. И в этом смысле, по словам Хаустова, сравнительно дешевый (5 тыс. долларов) тепловизор не является прямым конкурентом «Мифа» или «Миража». Потому что он как тепловые объекты «видит» всех людей, а наши приборы избирательно выделяют вооруженных оптикой – разведчиков, снайперов, гранатометчиков...
«Отпечаток» речи
Закрытая экспозиция выставки чем-то уж очень оригинальным не впечатлила. Все те же пачки сигарет с вмонтированными радиопередатчиками (четыре сигареты настоящие, а остальные┘ тоже настоящие, но выпотрошенные и напичканные чипами да флешками). Все те же шариковые ручки с такой же прослушкой внутри. Все те же воротничковые микрофоны┘ Как объяснил генеральный директор одной из фирм, производящих такую продукцию по лицензии ФСБ, Михаил Окунев, во многом размер «жучка» или портативной видеокамеры определяет элемент питания, а они пока достаточно большие. «Поэтому, – продолжал он, – когда вам в фильме показывают прослушку, сооруженную, скажем, в головке английской булавки, не верьте этому, это не более чем фантазии некомпетентных киношников».
Правда, теперь принимающие устройства стали значительно легче. Как рассказал один отставной «боец невидимого фронта», еще лет двадцать назад он вынужден был таскать пудовой тяжести (16 кг!) портфель-дипломат с соответствующей начинкой, чтобы принимать и записывать сигнал от «жучка», запрятанного в одежде объекта. «К концу смены слежки, – с юмором вспоминал контрразведчик, – руки становились длинными, как у гориллы».
Технический консультант одной из фирм по разработке и производству техники контроля и защиты информации Юрий Малахаев продемонстрировал в работе записывающее устройство, вмонтированное в брелок, который включает-выключает сигнализацию автомобиля. Внутри это – несколько микроплат и две небольшие батарейки-таблетки, позволяющие осуществлять запись в течение 9 часов. Потом крышечка брелка снимается, начинка его подключается к компьютеру – и слушай клиента (или клиентов). Устройство уже не раз использовалось в работе, благодаря ему удалось выявить подготовку к террористическому акту. «Допрос» техконсультанта обозревателем «НГ» был записан этим брелком с поразительной ясностью, получше, чем редакционный диктофон. Стоят такие брелки 850 долларов, а их «братья» – диктофоны-пластинки (толщиной не более 3 мм) – 1000 долларов.
Но на каждое хитрое устройство есть еще более ушлые изделия. Коммерческий директор фирмы, производящей такие приборы защиты информации, Владимир Орлов показал один из них обозревателю «НГ». Это – индивидуальное средство, позволяющее уберечься от несанкционированного съема голосовой информации. Установленное в комнате, оно, как тот «антиоптический бинокль», тут же обнаружит запрятанный в брелке, в воротнике или в сигаретной пачке радиомикрофон. Другие «жучкоискатели» способны оперативно отыскать прослушку, замурованную в стену, или засечь тайное подключение к кабелю связи...
Записанный голос автора этих строк был не только расшифрован, но и проанализирован еще одним умным устройством, демонстрируемом в закрытой экспозиции «Интерполитеха-2005». И оно-то впечатлило больше других. Это устройство – из семьи приборов речевых технологий. Центр, который занимается данными разработками, относительно нов. Но за полтора десятка лет своего существования в нем накоплен богатый опыт выполнения особо сложных фоноскопических-фонографических экспертиз по уголовным и гражданским делам как в России, так и за рубежом. Достаточно сказать, что именно здесь в 2001–2002 годах было проведено исследование магнитофонных лент с погибшего атомохода «Курск», специалисты восстановили 120 часов ценнейшей для следствия речевой информации, буквально по кусочкам собранной с записывающих устройств подлодки. А в 2003 году они же занимались изучением переговоров боевиков, захвативших дом культуры на Дубровке в Москве («Норд-Ост»).
Как рассказал представитель центра Герман Зубов, «по голосу можно идентифицировать личность (или диктора, на языке специалистов) и диагностировать ее – установить акцент, диалект и даже места проживания человека, если он жил в этих местах достаточно длительное время». И в этом смысле, подчеркнул Зубов, «анализ голоса дает гораздо больше информации, чем отпечаток пальца». То есть эксперт речевого центра может конкретно ответить на вопрос, который Остап Бендер наобум задавал: «В каком полку служили?»
«В каком полку служил» обозреватель «НГ» или где какая среда повлияла на формирование его речевых навыков, умный «речеопределитель» указал с достаточной точностью.
