Георгий Мирский
После взрыва у полицейского участка в пригороде Багдада. Сейчас в Ираке ни дня не проходит без терактов.
Фото Reuters
Несбывшиеся предсказания
К счастью для Ирака, здесь пока что не воспроизводится ни югославская, ни ливанская модель; нет войны ни между арабами и курдами, ни между суннитами и шиитами. Соответственно, вопреки многочисленным предсказаниям нет реальной угрозы распада страны на три части: курдский север, суннитский центр и шиитский юг. Собственно, предсказания эти и исходили от людей, недостаточно знакомых с иракскими реалиями: о каком "суннитском центре" можно говорить если в Багдаде проживает не менее миллиона шиитов, для которых столица Ирака - это главный город ничуть не в меньшей мере чем для суннитов?
Судя по всему, Ирак останется единым государством, скорее всего федеративным, как и было предложено год тому назад на сессии объединенного парламента Иракского Курдистана в Эрбиле. Правда, на той же сессии Киркук был провозглашен главным городом автономного Курдского региона. Возможно, иракские арабы отвергнут этот план, и тогда среди курдов возобладают сепаратистские настроения, которые, однако, могут быть переведены в русло реальности только в том случае, если властям Иракского Курдистана удастся установить свой физический контроль над Киркуком и его нефтяными месторождениями (вторыми по значению в Ираке после южных). Какую позицию займут в таком случае американцы? Это будет для них новым тяжелейшим, головоломным испытанием, но это - проблема завтрашнего дня. Сегодня можно лишь констатировать, что не сбылся худший сценарий, нет внутренней войны между иракскими общинами. Глава оккупационной администрации Пол Бремер смог заручиться поддержкой духовных авторитетов шиитов, которые ранее считались основной силой, намеренной противостоять оккупантам вплоть до объявления джихада. Но шиитам дали 13 мест из 25 в Правящем совете, среди них там заседает, между прочим, и брат недавно убитого в Неджефе аятоллы Бакира аль-Хакима. Видимо, основная часть шиитской духовной корпорации решила, что есть смысл участвовать в процессе создания органов власти и поэтапной передачи в их руки полномочий оккупационной администрации. Расчет здесь на то, что на всеобщих выборах шииты, составляющие 60% населения Ирака, неизбежно одержат победу. Поэтому может оказаться, что для американцев процесс постепенной "иракизации" власти в стране с благословения и при участии шиитских духовных авторитетов обернется в конечном счете кошмаром: к власти могут прийти не "умеренные" старые аятоллы, а последователи Хомейни типа энергично утверждающего свой авторитет 30-летнего Муктады ас-Садра, который заявил, что он не признает Правящий совет, и даже решил сформировать параллельное шиитское исламское правительство. Впрочем, это для американцев тоже головная боль завтрашнего дня.
Сегодня проблема иная: нет никакого порядка и стабильности. Беспредел, бандитизм, полное отсутствие безопасности - вот картина сегодняшнего Ирака. Чуть ли не каждый день убивают американских солдат, несет потери и вновь созданная иракская полиция, от взрывов гибнут шиитские духовные авторитеты и сотрудники ООН. Под угрозой оказались проекты экономического восстановления страны, потенциально одной из богатейших в мире (вторые по величине разведанные запасы нефти на планете): что толку от этих запасов, если взрывают нефтепроводы, а иностранные инвесторы опасаются идти в страну, где царит насилие и разбой?
Арабская Югославия
Можно отметить по крайней мере три главные причины возникновения столь бедственной ситуации.
Первая: исторический опыт показывает, что крах диктаторских режимов неизбежно приводит к катастрофическому по масштабам выбросу давно накапливавшихся, но "загнанных в подполье", приглушенных и замороженных противоречий, взаимных обид, давних этнических и религиозных предубеждений. Анархия, вакуум власти, безнаказанность позволяют проявиться самым темным страстям и инстинктам. Сводятся старые счеты. На политическую сцену врываются полукриминальные главари, "полевые командиры", а цивилизованных демократических сил, которые могли бы этому противостоять, просто нет: откуда бы им взяться в стране, десятилетиями угнетавшейся и развращавшейся диктаторским режимом? За примерами не надо далеко ходить: вспомним хотя бы Югославию и Албанию после краха социалистической системы. А в России - разве можно отрицать, что и у нас все это проявилось в той или иной мере? Разве что, к нашему великому счастью, дело не дошло до большого кровопролития.
Вторая причина: потрясающая неэффективность американских оккупационных властей. Как писал в "Нью-Йорк таймс" известнейший американский журналист Томас Фридман, "мы можем потерпеть провал из-за полнейшей некомпетентности, проявленной руководством Пентагона в подходе к послевоенному устройству". Безусловно, главная вина здесь лежит на министре обороны Рамсфелде и его команде, поддержанной вице-президентом Чейни. Но не только. Порочным оказался общий "унилатералистский" подход администрации президента Буша к проблеме Ирака, ее столь же амбициозный и высокомерный, сколь и непродуманный проект "строительства нации" в освобожденном Ираке силами американских оккупационных властей без привлечения других стран и международных организаций. Американский журнал "Форин полиси" предупреждал, что "если Соединенные Штаты будут настаивать на том, чтобы действовать в одиночку, они, как свидетельствует опыт истории, потерпят неудачу". Именно так и случилось. Сейчас Буш скрепя сердце обратился-таки за помощью к ООН и мировой общественности. Но, возможно, время уже упущено. Буш, надеявшийся, что Ирак станет арабской Германией или Японией, где в условиях американской оккупации после Второй мировой войны утвердилась демократия, получил вместо этого "арабскую Югославию". К этому следует добавить естественное для любого народа возмущение, вызванное пребыванием иностранных войск на родной земле.
И, наконец, третья причина нынешней безрадостной ситуации - диверсионно-террористическая война, фактически объявленная оккупантам теми силами, которые можно условно назвать "исламистским интернационалом". Речь идет о той самой сети международных террористических организаций, о которой неоднократно говорили оба руководителя государств, вошедших после 11 сентября 2001 года в антитеррористическую коалицию, - президенты Буш и Путин.
Самая главная ставка
Сразу условимся о терминах, это исключительно важно. Распространенное в мировых СМИ определение "исламский терроризм" абсолютно некорректно. Действительно, люди, совершающие в разных частях планеты террористические акции, в своем подавляющем большинстве являются мусульманами и выступают, по их утверждению, в защиту ислама. Бессмысленно заявлять, как это делают различные мусульманские лидеры, в том числе и у нас, что террористы - это не настоящие мусульмане, так же как и вообще утверждать, что, дескать, преступность не имеет национальности и религии. Имеет, и еще как. Но, с другой стороны, ясно, что, хотя эти террористы - мусульмане, это отнюдь не означает, что все мусульмане - террористы. Наоборот, среди мусульманского населения земного шара террористы составляют абсолютно ничтожный процент. И ислам как религия не призывает к террору, не поощряет его и никак не может быть в ответе за преступления террористов. Ведь, например, никто не называет колонизацию Африки в XIX веке "христианской колонизацией" на том основании, что европейские колонизаторы были христианами.
Более правильным можно считать термин "исламистский терроризм". Термин "исламизм" при всей его условности и неточности уже вошел в международный лексикон и обозначает радикальный, экстремистский "политический ислам", базирующийся в идеологическом плане на концепциях мусульманского фундаментализма ("салафийя"), но не тождественный фундаментализму как таковому. Фундаментализм как идея возврата к "чистому", еще не искаженному исламу, как идея установления общественного устройства мусульманских стран строго на принципах Корана не равнозначен политическому экстремизму и тем более терроризму. Можно быть фундаменталистом и в то же время осуждать терроризм. Но нельзя отрицать, что путь к терроризму начинается с фундаментализма. Это звенья одной цепи: фундаментализм - политический радикализм - экстремизм - терроризм. Данная цепочка может прерваться после первого же звена, но может и продолжиться вплоть до "Аль-Каиды" и Усамы бен Ладена.
Вот кредо бен Ладена: "Советский Союз вошел в Афганистан в конце 1979 года, а через несколько лет с помощью Аллаха его флаг был спущен и выброшен в мусорную яму... Это освободило исламские умы от мифа о сверхдержавах. Я уверен, что мусульмане смогут положить конец легенде о так называемой сверхдержаве Америке" ("Файнэншл таймс", 13-14.10.01).
Америка для бен Ладена и его единомышленников, равно как для исламистов вообще, - это средоточие мирового зла, олицетворение враждебного Запада. Бен Ладен создал "Всемирный исламский фронт борьбы против евреев и крестоносцев". Под крестоносцами подразумеваются люди Запада, которые, по убеждению исламистов, являются врагами ислама, стремящимися подорвать и разрушить мусульманское общество. Два года тому назад исламисты нанесли удар по Нью-Йорку и Вашингтону для того, чтобы спровоцировать Америку на ответную акцию. Они правильно рассчитали, что американцы ударят по базам "Аль-Каиды" в Афганистане, и надеялись на затяжную войну, которая вызвала бы небывалый по мощи взрыв антиамериканских настроений в мире ислама. Но этот расчет не оправдался - Америка быстро одержала победу. Зато теперь исламистам предоставился второй, гораздо более реальный шанс: вторгнувшись в Ирак, американцы своими руками создали там очаг исламистского терроризма. Исламистские боевики со всех сторон хлынули в Ирак, подобно тому, как двадцать лет назад они устремились в Афганистан. Там они убивали русских солдат, здесь убивают американских. С ними объединили свои усилия и саддамовские недобитки, бывшие офицеры Национальной гвардии, которые во время войны бежали, на ходу переодеваясь в гражданскую одежду, а сейчас пытаются - без всяких шансов на успех - развязать всенародную партизанскую войну.
Победа над Америкой в Ираке стала бы величайшим триумфом международного терроризма, утверждением его непобедимости. После этого исламские экстремисты осознали бы, что им все по плечу, что они могут наносить удары где угодно и по кому угодно - в том числе со временем и по России, которая, по их убеждению, "истребляет мусульман в Чечне".
Исламистский терроризм сделал ставку на Ирак. Это главное поле битвы. Победить американцев в Ираке - это значит с лихвой компенсировать поражение талибов и "Аль-Каиды" в Афганистане. Проиграть Ирак - значит, может быть, проиграть все.
