Петр Спивак
Спокойное величие духа... Но это лишь художественная идеализация.
Екатерина Дашкова. Фрагмент памятника Екатерине Великой. Фото Витольда Муратова
Просвещение... Ясная картина мира была в эпоху, которая именуется этим словом, пишущимся с прописной буквы. И это воодушевляло ученых и писателей. А многих правителей и царедворцев – по крайней мере обязывало соответствовать.
Родившийся 28 марта 1709 года Алексей Разумовский (ум. 1771), граф и генерал-фельдмаршал, особой образованностью, впрочем, не отличался (в отличие от своего брата Кирилла, обладателя таких же титулов, который учился в Европах у самого Эйлера). Своего успеха при дворе он добился благодаря тому, что был красавец, хорошо пел и всем этим очаровал Елизавету Петровну, будущую императрицу, воцарению которой весьма способствовал, участвуя в перевороте. И свое то ли личное, то ли государственное положение использовал для покровительства музыкантам и писателям (Александру Сумарокову, например).
А когда тем же способом, благодаря которому российский период дворцовых переворотов получил свое название, возводили на престол Екатерину II, сходную роль сыграла дружившая с нею княгиня Екатерина Дашкова (урожденная Воронцова). Она родилась 28 марта 1743 года (ум. 1810), изучала математику в Московском университете, ездила в Париж и сделалась там своим человеком в кругу Дидро и Вольтера. В Петербурге Дашкова стала директором Академии наук (а президентом ее был вышеупомянутый Кирилл Разумовский), основала журнал «Собеседник любителей российского слова», писала стихи и мемуары. Мемуары, кстати, потом увидели свет, разумеется, в Лондоне. И вообще отношения с Екатериной были у Дашковой неровные, от фавора до опалы. Благолепие – только задним числом.
У просвещения бывают, как известно, плоды, в том числе в том ироническом смысле, который вкладывал в это словосочетание Лев Толстой, сделав его заглавием своей знаменитой пьесы. И вот когда «Плоды просвещения» впервые показали зрителям – а это был домашний спектакль в доме Толстых, – то одну из небольших ролей там исполнил родившийся 28 марта 1870 года физик Александр Цингер (ум. 1934), будущий видный русский именно что просветитель, а в то время студент, сын ученого, близкого друга Толстого. Кстати, о связях с гениями. Одним из московских друзей Цингера-младшего был Дмитрий Сахаров, физик и популяризатор, отец великого ученого и правозащитника.
Перу Александра Цингера принадлежат многочисленные учебники и пособия по физике и механике, научно-популярная книга «Занимательная ботаника». В 1912 году он основал первый русский методический журнал для учителей «Физика»...
На сегодняшнем календарном листке с Александром Цингером соседствует продолжатель его дела. Кто увлекался физикой в позднесоветские времена, тот наверняка читал «Квант» – научно-популярный журнал для школьников и студентов, начавший выходить в 1970 году по предложению Петра Капицы. Первым главным редактором этого издания стал академик Исаак Кикоин (1908–1984), некогда один из сподвижников Игоря Курчатова, а потом автор важных открытий в физике твердого тела. При его активном участии проводились и школьные олимпиады по физике. Разумеется, все это было ему интересно, соответствовало натуре. Но коллегам он признавался, что за всю жизнь так и не успел сполна насладиться физикой. Экстремальная занятость, и сама наука несвободная, завязанная на очень многое. Позавидуешь тем, кто занимается наукой чистой (во всех смыслах слова), какими-нибудь невообразимыми материями.
Хотя идиллия с наукой вообще, наверное, несовместима. 28 марта 1928 года родился французский математик Александр Гротендик, один из группы, выступавшей под коллективным псевдонимом Николя Бурбаки. Он живет сейчас где-то на Пиренеях, а чем занимается – о том почти никакой информации нет. Возможно, это проблемы топологии – области математики, трактующей свойства пространства. А математическим задачам сопутствуют у Гротендика дела гуманитарные вплоть до социально-политических. И здесь он человек радикально левых взглядов. Почему-то вспоминается наша обэриутская поэтическая классика: «Страшно жить на белом свете,/ В нем отсутствует уют...»
Ровно на два года младше Гротендика американский физик Джером Фридман, удостоившийся Нобелевской премии за исследования кварков – частиц, так сказать, более фундаментальных, чем элементарные. Еще более элементарных, если угодно. Идея о том, что таковые существуют, была выдвинута не Фридманом, но экспериментально доказать их существование удалось именно ему. Характерно, что само слово «кварк» – литературного происхождения, к тому же до конца неясного. То есть точно известно, что оно взято из романа Джеймса Джойса «Поминки по Финнегану», но откуда взял сию лексическую единицу сам Джойс – мнения расходятся. Возможно, это подражание крику морских птиц. Но мне, например, симпатичнее другая версия: по-немецки Quark – одновременно «творог» и «чепуха»...
Вот именно на таких категориях зиждется наше мироздание.
