Петр Спивак
Король держит свиток – символ мудрости и в то же время инструмент власти.
Статуя Альфонсо X в Мадриде. Фото Luis Garsia
Спорить с логикой жизни – безнадежное дело. Та тенденция, что глубже, в конце концов возьмет верх. Что такое этот Конец Концов и настанет ли он когда-нибудь, здесь выяснять не место. Но и нам, смертным, кое-что выпадает увидеть.
90 лет назад, 23 ноября 1921 года, в США, где тогда действовал «сухой закон», президент Уоррен Хардинг запретил врачам прописывать пиво в качестве лекарства – был такой популярный способ вышеупомянутый закон обойти. Помогло это успеху оного закона? Можно и не спрашивать.
Зато в СССР 23 ноября 1955 года легализовали аборты. Обосновав сей шаг ссылкой на «непрерывный рост сознательности и культурности женщин». Что называется, плоды просвещения. И в КНР 23 ноября 1981 года разрешили частное предпринимательство. Надо думать, мотивировку нашли в таком же стиле.
Да, жизнь берет свое. Есть, правда, сноска к этой оптимистической сентенции: и даже чужое. Как, например, испанский король Фердинанд II Арагонский, который 23 ноября 1492 года объявил, что собственность его подданных-евреев принадлежит короне. И это тот случай, когда налицо не прогресс, а регресс. Потому что за два с половиной века до этого на Пиренеях правил король Кастилии и Леона Альфонс X Мудрый, родившийся 23 ноября 1221 года (ум. 1284). Было у него еще одно прозвание – Астроном. Именно он поручил перевести арабские научные трактаты ученым – и христианам, и мусульманам, но прежде всего иудеям, кстати. Потом этими таблицами пользовались несколько веков. Другие деяния Альфонса – единый свод законов, расцвет Саламанкского университета и многое другое. При совершенно безотрадной картине в экономике, тщетных попытках занять трон Священной Римской империи, да и просто при нестабильности внутри страны.
Король-интеллектуал был еще и поэтом, но это – в свободное от государственных дел время. Однако словесность интересовала его и как монарха. По распоряжению Альфонса были написаны основополагающие труды – «Всеобщая испанская хроника» и «Всеобщая мировая история». Назвать это non-fiction, увы, затруднительно. Источниковая база в ту эпоху была слабовата.
То ли дело позднейшие века, когда распространилась грамотность, количество документов стало стремительно расти, а кроме того, ведение дневников сделалось типичным явлением. В наши дни дневниковые жанры – в числе самых востребованных.
Коварное свойство дневника состоит в том, что автор его портретирует себя таким, каким является на самом деле, – даже если стремится к цели прямо противоположной. Хотите понять людей – читайте их поденные записи.
Кто такой был Филипп Вигель, родившийся 23 ноября 1786 года (ум. 1856)? Ну да, градоначальник Керчи, а в Петербурге директор департамента иностранных вероисповеданий. Это все не так уж значимо. Вигель – участник «Арзамаса», близкий знакомец Пушкина и Жуковского. А главное – мемуарист. Его «Записки», они же «Воспоминания Филиппа Филипповича Вигеля», – одно из важнейших свидетельств о «золотом веке» русской культуры. Но... без «но» тут не обойтись. Человек с классиками на дружеской ноге, но понятия у него специфические. Не стесняется своих охранительных взглядов и обрушивается на тех, в ком видит отклонение от канона. На Гоголя, например. На Чаадаева, чье «Философическое письмо» побудило Вигеля донести митрополиту Серафиму, а тот донес Бенкендорфу. Правила чести, понимаешь. А с мемуарами – полная гармония.
Художница Мария Башкирцева родилась 23 ноября 1860 года, картин и скульптур успела создать немного – в 24 года ушла из жизни от туберкулеза. Главным произведением стал «Дневник», который она вела по-французски полжизни, с 12 лет. Вышедший в Париже в 1887 году, переведенный потом на многие языки, в том числе русский, он принес художнице всемирную славу. О любой книге многое говорит круг ее читателей, более того – почитателей. «Дневник» Марии Башкирцевой стал любимым и очень важным чтением для Марины Цветаевой, Валерия Брюсова, Василия Розанова и многих других. Не говоря уже о таких поклонниках, как Ги де Мопассан, чья трудная романтическая переписка с Башкирцевой – неотъемлемая часть литературного наследия обоих.
И совсем особый случай – эпистолярное творчество известной советской актрисы Ангелины Степановой, родившейся 23 ноября 1905 года (ум. 2000). Сюжет на все времена, семейная драма. Ангелина Степанова играла в Художественном театре, была замужем за его режиссером Николаем Горчаковым. Ее новый возлюбленный – драматург Николай Эрдман, автор «Мандата» и «Самоубийцы». И снова вечное дело творческого человека – запись, фиксация на бумаге. В форме переписки. В том числе в те годы, когда Эрдман находился в ссылке. Пьесы его на советской сцене были обречены. Да и вообще театральное искусство эфемерно. Степанова и Эрдман 20–30-х годов, советский культурный круг того периода даны нам сегодня не столько в спектаклях (где они, тогдашние?), сколько в невымышленной субъективной прозе.
История, в которой нам предстоит разбираться долго и тщательно: как русская интеллигенция уходила в революцию и социализм и как потом стала из них выходить. Сегодня день рождения человека, который имел к этому прямое отношение, – первого наркома просвещения Анатолия Луначарского (1875–1933). Старой закваски интеллигент, который поверил в социализм. Именно поверил. По словам современника, философа и общественного деятеля Аарона Штейнберга, для Луначарского «социализм есть религия». И это не помогало ему противостоять настающему тоталитаризму, как многие сегодня могли бы предположить, а скорее мешало. Парализовывало привычку к критической проверке и перепроверке всего и вся. Хотя говорить со старой интеллигенцией умел именно Луначарский, а не новые комиссары. И много добрых дел он совершил. Но сам был уже в плену...
