Петр Спивак
Лицо и глаза Олега Даля не застывали ни на секунду. Он был пронзительно живой.
Фото с сайта kinopoisk.ru
С годами человек устает. Причин тому множество, у разных людей они сочетаются в разных сцеплениях и комбинациях. Но если поставить обобщающий диагноз, то его можно будет сформулировать так: усталость от взаимодействия с действительностью. Это взаимодействие можно сравнить с силой трения – главным фактором износа у машин и механизмов.
Вот если бы не взаимодействовать, ни с чем не соприкасаться... Недосягаемая мечта для хомо сапиенса. А вот в неживой природе такое вполне возможно. 90 лет назад, 25 мая 1921 года, родился американский физик Джек Стейнбергер, который обнаружил в лабораторных условиях нейтральные элементарные частицы особого рода – нейтрино и их двойников из антимира – антинейтрино. Ранее эти объекты, предсказанные теоретиками, удавалось находить лишь в космических лучах. А открытие Стейнбергера показало, что потоками нейтрино пронизана Вселенная. За секунду через каждый квадратный сантиметр на Земле пролетает 60 миллиардов этих частиц. Летят сквозь материю со скоростью света и практически никак с нею не взаимодействуют. Свободный пробег в воде – около 100 световых лет. Право, позавидуешь такой независимости.
И в самом деле, нейтрино – предмет зависти и источник вдохновения. У барда Тимура Шаова есть песня о нейтрино с характерным названием: «Свободная частица». «Какой гламур, какие глянцевые лица!/ Летит сквозь них элементарная частица./ Летит, как нож сквозь тесто, как сквозь пустое место,/ Пустому месту не пристало пузыриться». В тех или иных вариациях этот мотив торжества над разного рода пустотами присутствовал у мыслителей с давних пор.
Американский писатель и философ Ральф Уолдо Эмерсон, родившийся 25 мая 1803 года (ум. 1882), выстраивал четкое противопоставление «я» и «не я». «Я» суверенно и восстает против механической необходимости. В этом проявляется личность. «Чтобы выучить важные жизненные уроки, – говорил он, – нужно каждый день преодолевать страх». На одном листке календаря с Эмерсоном – немецкий философ Генрих Риккерт (1863–1936). Его подходы во многом были близки эмерсоновским. Размышляя об историческом процессе, он протестовал против приложения к нему естественно-научных методов изучения. Личность свободна и не укладывается в рамки внеличных законов. А из этого следует не только осуществление свободы воли, но и непристроенность, неуют существования.
70 лет исполнилось бы сегодня одному из самых ярких актеров нашего театра и кино Олегу Далю (1941–1981). Почти все сыгранные им герои одиноки, склонны к некоторой самоизоляции от неуютного мира и самоуглублению. Это, конечно, интенция, чаяние, но пролетать сквозь толщи и нагромождения недружелюбного социума человеку не дано. Чтобы как-то уцелеть, не покалечиться внутренне, персонажи Даля непрерывно меняются, маневрируют, уходят от преследующих их сил. Когда надо было сыграть такое на экране или на сцене, Даль был незаменим – подвижный, ежесекундно меняющийся, пронзительно живой. Его лицо и глаза не застывали ни на мгновение, словно убегали от мира, готового настичь.
За ролями Даля стоял, угадывался некий тип, очень важный для времени и места. Утонченный, не скрывающий своей сложности и потому беззащитный. Что не означает диктуемой эстетическими и идеологическими канонами «положительности». Просто хороший человек в исполнении Даля – не просто, а сложно хороший (скажем, стрелок-радист Женя Соболевский из «Хроники пикирующего бомбардировщика»). А есть и еще более замысловатые творческие решения. Московский врач Сергей, гость живущей в заповеднике матери, в фильме «В четверг и больше никогда» теряет себя прежнего и становится страшен, в него словно вселяется душа браконьера. А экранизация «Дуэли» Чехова, где Даль сыграл одну из главных ролей, названа с точным акцентом: «Плохой хороший человек». Плохой хороший против хорошего плохого – так можно было бы определить конфликт. Вот только кто есть кто? Носителей двух несовместимых картин мира играют Олег Даль и Владимир Высоцкий. Дуэль, да. Мягкий гуманитарий Лаевский и жесткий зоолог фон Корен. Кто в чем прав в своем мировидении, кто в чем заблуждается – пусть судят читатели и исследователи. Но Лаевский, которому вроде бы несвойственно бить наотмашь, произносит поистине вещие слова, которые с годами становятся все более неотразимыми в своей правде:
«Он (фон Корен. – П.С.) хлопочет об улучшении человеческой природы, и в этом отношении мы для него только рабы, мясо для пушек, вьючные животные; одних он бы уничтожил или законопатил на каторгу... велел бы стрелять во всякого, кто выходит за круг нашей узкой, консервативной морали, и все это во имя улучшения человеческой породы... А что такое человеческая порода? Иллюзия, мираж. Деспоты всегда были иллюзионистами».
Смысл последнего слова – двойной. И фокусники, и приверженцы иллюзий. Обманов и самообманов. Несвободные, значит, люди. У мироздания в плену.
