Лев Пирогов ИЗ КАКОГО только сора не произрастает история!.. Подходит ко мне главный редактор "Нового мира" господин Василевский и говорит: "А что, с телевидения звонили тебе? Я рекомендовал тебя в передачу "Культурная революция", которую ведет на канале "Культура" товарищ М.Е. Швыдкой. Там будет тема - "Русская литература умерла". Нужен идиот, готовый под этим заявлением подписаться".
Что ж, начинаю дышать как можно ровнее, жду. Через пару дней подворачивается Басинский: "А я к Швыдкому на передачу пойду. Мне позвонили". Кровь в голову, ревность в бок. "Как звонили, когда?.." - "Сегодня утром. Меня, правда, не в главные участники зовут, - главные на отдельных креслах сидят, а я в зале буду".
На отдельных креслах!.. Тут уж я совсем дышать перестал. Вдруг, думаю, их это отпугивает. И вот, представьте, через неделю звонок. "Лев Васильевич, бе-бе-бе┘" Как положено, досчитываю до десяти и начинаю орать: "Да, да! Только - чур, я на главном кресле!.. Если не на главном, то не приду, так и знайте".
В голосе Звонка появляется подозрительная задумчивость. "Да, мы как раз┘ Михаил Ефимович ознакомился┘ и ему очень┘ и мы как раз┘ если вы согласны┘" Списываю задумчивость на смущение перед моей чудовищно авторитетной персоной. "Присылайте машину".
Сам, конечно, чудищем бестелесным лезу на квадрат потолка. "Литература не то, чтобы умерла - скорее, окуклилась┘" (Параллельно - мытье шеи и чистка выходных башмаков.) "Хитиновый покров, действительно, походит на гробик┘ Достигнута критическая масса традиций┘" О, какую восхитительную лекцию о постинтеллектуализме прочту я многомиллионной аудитории телезрителей!..
Наступает День Торжества. Царственно вплываю в специальный предбанник, где будущие участники, даже не подозревая, кто здесь у них самый главный, попивают чаек и с сомнением косятся на коньячные этикетки (нельзя, нос покраснеет). Аннинский, Иванова, Улицкая┘ Жалкие, ничтожные люди!.. Что они вообще понимают в литературе, не говоря уж о постинтеллектуализме?
То ли дело рядом со мной - Сергей Ширгунов! Ему двадцать один год, он недавно победил всех в "Дебюте" и отдал деньги Лимонову. Что эти ренегаты у меня за спиной понимают в Лимонове, не говоря уж о постинтеллектуализме!.. А Сергей будет главным защитником литературы. Ему так сказали. У него подрагивает нога.
Ободряюще обкуривая своего будущего оппонента, размышляю: когда же нас будет пудрить гример и успокаивать специальный психолог? И микрофон, микрофон должны прицепить на лацкан! Я ж специально пиджак надел┘
Дальше вы понимаете. Кинули нас, как вокзальных лохов, - и подающего надежды Сергея, и маститого, заслуженного меня. Сидели оба как миленькие в массовке и просветленно внимали настоящим Кто-Разбирается: Льву Алексанычу Аннинскому и Алле Николавне Латыниной. Урок христианского смирения номер тысяча сто двадцать восемь.
Латынина выступала за упокой, Аннинский против. Оттепельный Розанов на любую тему может говорить много, долго, талантливо, но ни одного тезиса я не запомнил, потому что с ревностью рассматривал аннинские ботинки: мои явно чище!..
А Латынина вспоминала, как они в семьдесят каком-то году читывали за одну ночь "В круге первом". Какие книги сегодня этак читают? "Те, за которые можно попасть в тюрьму", - бормочет моя соседка. Думаю: осилил бы я "В круге первом" за неделю под угрозой тюрьмы или все-таки не осилил?..
Латынина возражает, что Некрасов с Григоровичем прочли за одну ночь Достоевского, да еще бегали потом по Петербургу с воплем "новый Гоголь родился". А старого Гоголя так и вообще было принято читать всей семьей - вслух и с выражением!..
Начинаю думать, как плохо жили люди без телевизора. В умных, приятных мыслях незаметно проходит время. Между тем ведущий предлагает задавать оппонентам вопросы.
Вопрос: "Великая русская литература не умрет никогда!!!" Аннинский: "Я могу отвечать?" Вопрос: "Мы самая читающая нация в мире!" Аннинский: "Я могу отвечать?" Вопрос: "А я вот много читаю!.. У меня целая этажерка современной литературы!"
Толстая девочка из Центра одаренных детей спрашивает, отчего это не родятся новые Пушкины. Ведущий: "Вы можете отвечать!" Аннинский: "Да как же не родятся, помилуйте?! Только что умер Виктор Кривулин!.."
В общем, хорошо было. Даже я задал вопрос, когда меня, задумчивого, приперли тысячеосным биноклем. "Юля Чичерина - самый выдающийся русский поэт современности!" - сказал я. Но Аннинский не ответил. Наверное, завидует тому, как далеко нынче Розановы ушли.
