Джованни Бенси
Даже доверительные отношения с Бенедиктом XVI не помогли Готти Тедески в противостоянии с недоброжелателями из числа высокопоставленных сотрудников Банка Ватикана.
Фото Reuters
На узкой улочке в отдаленном углу Ватикана в огромной средневековой башне, названной именем Папы Римского Николая V, размещается Институт религиозных дел (Istituto per le opere di religione», ИОР). Это штаб-квартира Ватиканского банка, основанного в 1942 году Папой Пием XII. Официально здесь могут открывать счета только лица, состоящие в духовном сане. Этот банк отличается некоторыми особенностями. У входа нет никакой таблички, но рядом стоит банкомат. Однако инструкции на нем появляются на... латинском языке – языке, которым Католическая Церковь больше не пользуется даже в богослужении. Клиента банкомат «приветствует» следующим образом: Inserito scidulam, quaeso, ut faciundam cognoscas rationem, то есть «Вложи, пожалуйста, карточку, чтобы справиться о предстоящей операции». Тем не менее если клиент нажимает все нужные кнопки, то прибор выдает не древние сестерции или денарии, а самые настоящие евро и доллары.
Все это вызывает улыбку, но дела в башне Николая V происходят самые серьезные. Деятельность ушедшего в отставку по требованию совета директоров председателя банка Этторе Готти Тедески расследуют прокурор Рима Джузеппе Пиньятоне и его помощник Нелло Грасси. Есть подозрения, что банк занимался отмыванием денег сицилийской мафии. В 2010 году итальянская полиция конфисковала у Института религиозных дел 23 млн. евро, которые банкиры ИОР предположительно пытались незаконно перевести со счетов небольшого итальянского банка, служившего посредником при этих операциях. Непонятно, знал ли об этом сам Готти Тедески, или его вина заключается в том, что он не следил с должным вниманием за тем, чем занимались его сотрудники.
В ходе обыска в доме и офисах Готти Тедески, находящихся на итальянской территории, полиция обнаружила докладную записку, адресованную лично Папе Бенедикту XVI и его секретарю, священнику Георгу Генсвайну, «на случай, – пишет автор, – если со мной что-то случится». Именно эта докладная записка, напоминающая исповедь бывшего председателя банка, стала основным документом, на который опирается римская прокуратура. В то же время она проливает свет на обстановку, царившую в банке, в котором клиентами были высокие духовные чины. Например, по указу Папы Бенедикта, в ИОР был принят ряд норм, целью которых является равнение Святого Престола на уровень других европейских стран в области предотвращения отмывания денег, но, по признанию Готти Тедески, некоторые сотрудники банка эти нормы бойкотировали.
Из докладной записки узнаем точную дату начала «междоусобной войны» в ИОР, которая закончилась увольнением Готти Тедески. «Все началось, – пишет он, – когда я потребовал заполучить сведения о счетах, не числящихся за духовными лицами». Эти счета восходили к политикам, лоббистам, предпринимателям, высоким государственным (итальянским) чиновникам, стремившимся незаконно получать проценты, которые в Ватикане выше, чем в Италии (Ватикан, напомним, независимое государство, и поэтому его банк не подотчетен итальянским контрольным инстанциям), а также к предполагаемым подставным лицам боссов организованной преступности. Как обнаружило следствие, начатое прокуратурой южноитальянского города Трапани, в Институт религиозных дел могла поступить даже часть денег скрывающегося от правосудия босса сицилийской мафии Маттео Мессина Денаро.
В своем досье Готти Тедески подчеркивает сильное сопротивление, на которое он натолкнулся в своем расследовании ситуации. Он указывает на двух лиц, которые якобы являются его злейшими врагами – генерального директора ИОР Паоло Чиприани и Марко Симеона, директора корпункта итальянского телевидения RAI в Ватикане и одновременно заведующего отделом национальных и международных отношений того же RAI. Он считается доверенным лицом государственного секретаря Ватикана кардинала Тарчизио Бертоне, который, в свою очередь, считается доверенным лицом Бенедикта XVI.
Святой Престол издал официальную ноту, в которой требует от римских властей, чтобы они «надлежащим образом оценили и уважали суверенные прерогативы, признанные за Святым Престолом международными порядками». В этом многие усмотрели предупреждение самому Готти Тедески – своеобразный призыв не разглашать на допросах ничего относящегося к тому, что происходило в Ватикане. Это звучит также как предостережение судебным инстанциям Италии, чтобы они не использовали в следствии никаких официальных документов Ватикана.
Итальянские газеты отмечают, что обнаружение докладной записки, в которой приводятся письма, сообщения, отправленные по электронной почте, записки и конспекты бесед, собранные банкиром за два с половиной года, которые он провел во главе ИОР, конечно, напугало церковное руководство. В том числе из-за последствий, которые досье может вызвать в связи с другими компрометирующими документами, публикация которых не исключается. В бумагах, изъятых в офисе Готти Тедески, часто приводятся имена его «врагов». Ни для кого не секрет, что отношения между банкиром и Чиприани никогда не были идиллическими: трения появились уже в начале расследования, предпринятого римской прокуратурой, распорядившейся, как мы уже упомянули, об аресте 23 млн. евро, временно депонированных на счете при ИОР, которые дали бы возможность сформулировать в отношении Готти Тедески и Чиприани обвинение в отмывании «грязных» денег.
Между тем Чиприани дает иную версию поведения Готти Тедески. Якобы Тедески, вопреки своим же утверждениям, не осуществлял достаточного контроля над сомнительными банковскими операциями, прежде всего теми, которые незаконно проводились мирянами, и теми, которые подозревали в мафиозном происхождении. «Мы с самого начала хотели, – говорит Чиприани, – чтобы Готти Тедески, когда мы ему показывали все отчеты, задавал нам вопросы, просил от нас разъяснений, но Готти не хотел даже принимать их к сведению. Он часто повторял: «Я не хочу знать, лучше не знать».
Таким образом, римской прокуратуре предстоит трудная работа, тем более что готовность к сотрудничеству со стороны Ватикана будет скорее всего ограниченной.
Рим
