Анастасия Башкатова
Герман Греф считает себя главным футурологом в Сбербанке.
Фото Константина Ремчукова
Чтобы перейти к экономике следующего поколения, Россия должна «уловить основные тренды технологического прогресса». С таким призывом выступил президент Владимир Путин на конференции «Вперед в будущее», организованной Сбербанком в честь своего 175-летия. Сбербанк сегодня претендует на роль инициатора инновационных преобразований в стране. Однако ранее глава Сбербанка Герман Греф уже предупреждал о неготовности системы госуправления к тому, чтобы «переваривать реформы».
Будущее российской экономики зависит не только от упорства Центробанка, борющегося с инфляцией, и Минфина, режущего по живому госрасходы, но и от умения властей учитывать мировые технологические тенденции, от их готовности к структурным преобразованиям. Правда, российские власти не часто смотрят на стратегические вызовы именно с такого ракурса: чаще они ограничиваются более простым подходом к госуправлению.
Вчера поводом поговорить об инновационном потенциале страны стала международная конференция «Вперед в будущее: роль и место России», организованная Сбербанком и приуроченная к его 175-летию. Конференцию посетили не только бизнесмены и инноваторы, но и президент Владимир Путин, правительственные министры, депутаты.
«Для России важно уловить основные тренды технологического прогресса, понимать наши сильные и слабые стороны при переходе к экономике следующего поколения», – рассказал собравшимся Владимир Путин. Одна из характеристик такой экономики – высокая мобильность, удобство сервисов. Цифровые технологии видоизменяют все сферы – от здравоохранения до энергетики, позволяют повысить производительность труда, указал президент.
Но преобразования неотделимы от рисков. Путин привел пример: автоматизация производства без своевременно принятых мер, без программ переподготовки кадров может привести к структурной безработице. Такие риски касаются, по словам президента, «прежде всего стран, которые не сумеют поймать технологическую волну»: «Они могут оказаться на обочине прогресса, стать аутсайдерами конкурентной борьбы». Похоже, в этом случае речь шла вовсе не о России. Наоборот, как заметил президент, индустрия информационных технологий стала за последние годы «настоящим драйвером национальной экономики».
«С 2010 года объем реализации работ и услуг в этой сфере вырос более чем в два раза и по итогам прошлого года составил уже 740 млрд руб. По некоторым экспертным оценкам, экспорт российской IT-индустрии в 2015 году составил уже 6,7 млрд долл. А экспорт вооружения у нас в 2015 году был 14,5 млрд долл. Понимаете, мы в этих гражданских областях скоро догоним уже экспорт вооружения», – сообщил Путин.
Хотя, конечно, над многим еще надо работать. Одно из главных пожеланий Путина – «нужно сделать так, чтобы появлялось больше отечественных компаний и организаций, способных не только разрабатывать технологии, но и предлагать их рынку в виде конечного, коммерчески успешного продукта». Президент обратился к кабинету министров: «Прошу правительство провести инвентаризацию того, что мешает развитию таких компаний, и разработать дальнейший план устранения этих до сих пор имеющихся барьеров».
Об основных вызовах современности ранее говорил также Герман Греф. В конце октября этого года он перечислил 12 главных технологических изменений, которые к 2025 году окажут «драматическое влияние» на все отрасли мировой – в том числе российской – экономики.
Прежде всего это мобильный Интернет, экономический эффект которого оценивается к 2025 году в 10,8 трлн долл. в год. Далее следует автоматизация умственного труда, ее эффект оценивается в 6,7 трлн долл. в год. На третьем и четвертом местах – «интернет вещей» и облачные технологии: по 6,2 трлн долл. в год. Как сообщают информагентства, в списке оказались также современная робототехника, автономные и близкие к автономным транспортные средства, геномика следующего поколения, аккумулирование энергии, 3D-печать, современные материалы, возобновляемые источники энергии, передовые технологии нефтегазоразведки и нефтегазободычи.
Однако есть опасность, что все эти теоретические разработки, прогнозы и предупреждения останутся в России без должного внимания. Обращаясь к правительству, президент вчера не сказал ни слова о том, что один из главных барьеров для развития практически любой сферы в России – сама система госуправления.
Именно на эту проблему ранее указывал Герман Греф. В конце 2015 года, выступая в Совете Федерации, он сообщил, что потенциал старой модели экономического роста в России полностью исчерпан, нашей экономике грозит «качественная деградация»: сейчас мы имеем дело не с циклическим, а с системным кризисом, и его не получится «пересидеть» в ожидании нового скачка цен на нефть (см. «НГ» от 10.12.15).
При этом Греф предупредил: до тех пор, пока в стране не пройдет реформа государственного управления, нельзя приступать ни к одной социально-экономической реформе. «Система управления в нашей стране абсолютно не готова к тому, чтобы переваривать эти реформы», – пояснил он. В качестве примера провалов Греф тогда привел ситуацию с большегрузами и системой «Платон». Без должной проработки всех последствий проблема с «Платоном» переросла из технической неполадки, которую можно было решить на уровне одного ведомства, в управленческий кризис, которым должно было заниматься все правительство.
