Иван Сас Россия в ожидании инвестиций смотрит на Запад. По устоявшимся представлениям, большие деньги могут прийти только из богатых стран дальнего зарубежья. И когда вдруг поступают предложения от близких соседей, выходцев из бывшего СССР, в Москве это воспринимается чуть ли не как недоразумение. Не подвох ли? Откуда деньги у, казалось бы, еще более бедного, чем мы, соседа?
Примерно такая ситуация возникла совсем недавно, когда казахстанская медная корпорация "Казахмыс" предложила России свое участие в разработке еще в советские времена открытого, но до сих пор не освоенного Удоканского месторождения меди.
Девятый в ранжире гигантов
Если в России о существовании "Казахмыса" знают лишь специалисты, то на мировом рынке меди эта корпорация в последние годы обрела широкую известность. Еще бы - экспортная доля "Казахмыса" на мировом рынке меди достигла 2,73%, а на рынках СНГ - 31,7%. По объемам производства меди корпорация вошла в десятку крупнейших медедобывающих компаний мира, а если точнее, сейчас занимает девятое место в ранжире гигантов мировой медедобывающей индустрии. Безусловно, ей не по силам тягаться с такими тяжеловесами, как чилийская государственная компания "Коделко" (в 2001 году она произвела из собственной руды около 1,7 млн. тонн меди, занимает первое место в мировой табели о рангах) или же американская "Фелпс Додж" (1,2 млн. тонн). Но "Казахмыс" буквально наступает на пятки российскому "Норникелю" - в минувшем году известный сибирский комбинат произвел 474 тыс. тонн меди (восьмое место в мире), а его казахстанский собрат - 418 тыс. тонн.
Но есть один показатель, причем очень важный, по которому "Казахмыс" оставил позади даже "Коделко". Речь идет о себестоимости. Если тонна катодной меди чилийской компании обходится примерно в 1,3-1,4 тыс. долл., то казахстанской корпорации удалось этот важнейший показатель опустить чуть ниже 1 тыс. долл. И представители компаний, за которыми по праву закрепился имидж лидеров по экономической эффективности производств, интересуются у набирающих силу казахстанских конкурентов особенностями технологий, менеджмента. Здесь не до амбиций, вопрос себестоимости сегодня, когда мировые цены на медь сильно упали (в 1995 году тонна катодной меди стоила около 3000 долл., сейчас - немногим более 1400 долл.), - это вопрос выживаемости, вопрос конкурентоспособности.
Почти вся продукция "Казахмыса" идет на экспорт (медь катодная - 99,9%, катанка - 97,2%), а серебро и золото реализуются только на внешних рынках. Кстати, по добыче серебра корпорация занимает четвертое место в мире. Всего в 2001 году она поставила на внешний рынок 382,5 тыс. тонн катодной меди, 35,1 тыс. тонн катанки, 630,3 тонны серебра и 2,2 тонны золота в слитках. Основными покупателями являются Италия, Германия и Китай. Экспорт - главная статья доходов корпорации, которые составили в 2001 году почти 795 млн. долл. Львиную долю прибыли дает медь.
Поднявшийся из разрухи
Откуда взялся этот набирающий силу игрок на мировом рынке меди? "Казахмыс" вырос на базе обанкротившихся предприятий медедобывающей отрасли Казахстана. Главным звеном этой отрасли являлся Джезказганский горно-металлургический комбинат, который в советские времена выплавлял около 200 тыс. тонн меди в год. В начале 90-х, когда был осуществлен переход на рыночные принципы хозяйствования, производство стало затратным, комбинат залез в долги и в 1995 году оказался на грани банкротства.
В июне 1995 года АО "Джезказганцветмет" было передано в управление южнокорейской компании "Самсунг" на пять лет. К руководству пришла новая команда менеджеров со своей антикризисной программой, реализация которой привела к тем результатам, о которых уже было сказано. На сегодняшний день "Казахмыс" является открытым акционерным обществом, в котором 24,6% принадлежит государству, 25,3% - "Самсунгу", остальное - еще ряду акционеров, владеющих более мелкими пакетами акций. Оно обрело полную экономическую самостоятельность (по законам Казахстана блокирующий пакет должен составлять не менее одной трети всех акций).
Глава корпорации Владимир Ким родился и вырос в Южном Казахстане, окончил строительный вуз и свою карьеру начинал еще в советские времена в строительной организации. После, когда Казахстан стал независимой республикой, работал во внешнеэкономических структурах, которые были созданы при правительстве, а в 1995 году после передачи комбината в управление "Самсунгу" был назначен управляющим "Джезказганцветмета". Стажировался в Германии, Швейцарии, Южной Корее, там постигал тонкости менеджмента и маркетинга. Будучи кандидатом технических наук, в 1998 году в США защитил диссертацию и получил ученое звание доктора философии по бизнесу и административному управлению. Международный маркетинг - это его конек, и все проекты, связанные с экспортными делами, разрабатываются им лично.
Все, что касается организации производства, технологий - это сфера генерального управляющего Руслана Юна. В горном деле ему в Казахстане, пожалуй, нет равных. Осваивать его Юн начал рабочим очистного забоя, прошел все промежуточные ступени, стал доктором технических наук. Его авторитет непререкаем как среди управленцев, так и среди рабочих. Такое разделение "сфер влияния", по мнению управленцев корпорации, сыграло далеко не последнюю роль в быстром преодолении кризиса.
Интересно, что, перестраивая производство, переходя на новые технологии, техническую базу, они не стали привлекать специалистов из-за рубежа. И сегодня в корпорации нет иностранцев. "Нужды такой не было, - поясняет Руслан Юн. - Советская горная школа была лучшей в мире, как и советские горные технологии. Но никудышной была горная техника. Заменить ее - не проблема при наличии средств. Что касается технологий, организации производственных процессов, то здесь мы сами с усами".
"Коделко" может отдыхать?
Прежде чем рассказать о том, за счет чего "Казахмыс" вышел на рекордные - не в республике, а в мире! - показатели по себестоимости производимой меди, сфокусируем внимание на факторах, которые объективно ставят казахстанских производителей меди в более невыгодные условия по сравнению с многими конкурентами, в том числе и российскими.
Фактор первый - рудный. В казахстанских рудах содержание меди в среднем составляет 1%. Такая руда считается бедной. Для сравнения: руды, добываемые в Норильске, содержат до 16% металла. "Норникель" выдает на-гора около 10 млн. тонн руды в год, - рассказывает Владимир Ким. - А мы, чтобы выплавить примерно такое же количество меди, поднимаем 38 млн. тонн - почти в 4 раза больше. У кого затраты на добычу будут больше?" Примерно 65% руды приходится добывать подземным способом, что увеличивает затраты.
Фактор второй - социальный. Если в России подобные предприятия давно передали всю так называемую социалку на баланс местных властей, то "Казахмыс" безропотно несет на себе этот тяжкий крест. Три города - Джезказган, Сатпаев, Балхаш - и десятки поселков освещаются и обогреваются на средства корпорации, которая фактически содержит местные коммунальные службы. Она за свой счет асфальтирует дороги, покупает вагоны для железной дороги, ремонтирует котельные, теплосети, школы, больницы и даже материально поддерживает милицию. "Каждому участковому мы купили квартиру, машину, рацию, - рассказал корреспонденту "НГ" директор корпорации по социальным вопросам Алияр Жараспаев. - И знаете, порядка больше стало".
Только строительство в Джезказгане медицинского центра, в состав которого входят не только стационарные клиники, но и гостиница для иногородних пациентов, жилая блок-секция для врачей, обошлось корпорации в 62 млн. долл. В Сатпаеве введен в строй стоматологический центр с уникальным оборудованием. "Каждый месяц корпорация выделяет для своих рабочих и служащих 300 талонов стоимостью 100 долларов каждый, - поясняет Алияр Жараспаев. - Если стоматологическая услуга превышает эту сумму, разницу клиент доплачивает уже из своего кармана". На средства "Казахмыса" в Сатпаеве построены мечеть (мулле подарен "Мерседес"), православный храм в Джезказгане, еще один храм возводится в Сатпаеве. Общие затраты на социальную сферу в 2000 году составили 17,5 млн., а в 2001-м - 19,8 млн. долл.
Причем руководство "Казахмыса" не обивает правительственные пороги с просьбами снять с корпорации этот груз. "Во-первых, мы понимаем, что его никто, кроме нас, не потянет, - считает президент корпорации Владимир Ким. - Во-вторых, это же наши города, наши люди, и мы не можем их бросить на произвол судьбы". "Сильная социальная составляющая - это у нас навсегда, - развивает мысль президента Руслан Юн. - Человек - это главная наша ценность. Можно, конечно, плюнуть на канализацию, теплосети, но сам человек это все не поднимет".
Социальную нагрузку здесь не рассматривают как отбывание тяжкой повинности, в "Казахмысе" исповедуют философию ответственного подхода к сотрудничеству с государством, местной властью, философию необходимости передачи части заработанной прибыли обществу в любой возможной форме. К сожалению, в России приверженцев такой философии в крупном бизнесе приходится искать днем с огнем.
Поворовали - хватит!
А теперь о том, что все-таки позволило "Казахмысу" даже при таких неблагоприятных факторах снизить себестоимость до почти максимально возможной величины. Здешнее руководство не делает из этого секрета.
В корпорации практически искоренено такое зло, как воровство. В советские времена оно здесь процветало, в "процесс" были вовлечены все - от директора предприятия до рабочего. И само собою подразумевалось, что каждый должен "брать по рангу" - чем выше должность, тем больше. "Сейчас руководители наших предприятий получают от трех до десяти тысяч долларов в месяц, - говорит Владимир Ким. - Это даже по европейским меркам неплохие деньги. И рисковать таким благополучием может только человек с отклонениями". Высококвалифицированный рабочий, получающий в среднем 600 долл., тоже не в состоянии найти равнозначную работу в другом месте. (Кстати, местные цены позволяют средней семье уложить все свои расходы на оплату жилья, коммунальных услуг, на полноценное питание в 200 долл.)
Ценится не только зарплата, но и многие льготы, которые предоставляет своим сотрудникам корпорация. Скажем, специалистам и особо ценным рабочим "Казахмыс" покупает жилье. И пусть оно здесь по российским меркам совсем дешевое (квартира в Сатпаеве стоит от 1 до 3 тыс. долл. в зависимости от числа комнат), корпорация тратит на это немалые средства - в 2000 году на эти цели израсходовано 500 тысяч, а в 2001-м - 700 тыс. долл. Так что рабочим местом дорожит не только высокооплачиваемый средний и высший персонал корпорации. Это очень сильный фактор, который почти не работал на тех же предприятиях в советское время.
Перекрыты лазейки для воровства и в снабженческих службах корпорации. И сделано это очень просто. Во-первых, в "Казахмысе" существует список цен на расходные материалы, утвержденный генеральным управляющим. И не приведи господь снабженцу закупить что-либо по более высоким ценам. Но и это еще не все. В корпорации создано управление оптимизации цен, сотрудникам которого не платят зарплаты. Предложения, которые исходят от снабженцев, передают "оптимизаторам", задача которых - найти продавца, который готов поставить требуемые материалы по более низкой цене. Условие одно - качество товара не должно быть ниже. Половина сэкономленных средств идет в фонд зарплаты сотрудников упомянутого управления. Руководство корпорации, в частности генеральный управляющий Руслан Юн, признает, что снабженцы и "оптимизаторы" живут как собака с кошкой. На последних большие обиды возникали и у некоторых поставщиков, которым те перешли дорогу, найдя у других более дешевый товар. Но экономический эффект это административное нововведение дает потрясающий, и упразднять управление оптимизации цен никто пока не собирается.
Дешевой медь делает дорогая техника...
Что касается производства, то оно шагнуло далеко вперед. "Казахмыс" крепко потратился на приобретение новейшей современной техники и оборудования, но они уже окупили себя. Нам довелось побывать на Анненском подземном руднике. Рудное тело залегает на глубине до 800 метров и представляет собой "слоеный пирог", в котором медная руда перемежается слоями песчаника. На семи горизонтах работает американская и финская техника. Для старых джезказганских горняков это как сказка. "Я раньше даже представить себе не мог, что в забое может работать такая громадная техника", - признался корреспонденту "НГ" один из рабочих с весьма солидным стажем. Действительно, один 7-кубовый ковш погрузчика "ТОРО", загребающий раздробленные взрывом куски руды, вызывает какие-то фантастические ассоциации. А когда видишь, как резво снуют по штрекам самосвалы грузоподъемностью 40 тонн, и вовсе теряешь чувство реальности. Лучших декораций для съемок фантастических фильмов, пожалуй, и не придумаешь. На этом же руднике совсем недавно начали применять погрузчик американской фирмы "Катерпиллар" с дистанционным управлением. Его участь - выемка руды в труднодоступных местах и на опасных участках.
Высокотехнологичное зарубежное оборудование мы видели и на Джезказганском медеплавильном заводе, на заводе медной катанки (это прут диаметром сечения 8 мм, свернутый в большие, размером в бочку, катушки). Скажем, катанка льется по американским технологиям и на американском оборудовании. Директор завода Болат Абдрахманов рассказал корреспонденту "НГ", что было очень много вариантов для выбора. Остановились на более дорогом, но имеющем весьма существенное преимущество.
Уязвимым местом большинства разливочных линий является то, что они рассчитаны на непрерывный процесс, а в случае остановки требуется серьезный и занимающий немалое время ремонт для того, чтобы линию запустить заново. Решили переплатить, но взять такую линию, которую всегда можно остановить и быстро, без больших потерь запустить снова. И, как показала практика, не прогадали.
...И фирменные ноу-хау
Многие конкуренты "Казахмыса" имеют еще более современную технику, оборудование, но по себестоимости их продукция получается дороже. Здесь следовало бы обратить внимание на два момента.
Момент первый - у корпорации есть возможность контролировать основные составляющие себестоимости. Значительную долю в ней составляют энергозатраты - металлургическое производство очень энергоемкое. "Казахмыс" по этой части ни от кого не зависит - у него есть три свои электростанции общей мощностью 735 МВт. У корпорации есть два угольных разреза - проблем с поставками топлива для электростанций не возникает. Транспортная составляющая тоже под контролем - свой вагонный парк, подъездные пути и др.
Момент второй. У корпорации есть, что называется, "фирменные ноу-хау", в первую очередь в горных технологиях. К примеру, около 30% руды в подземных выработках терялось в виде так называемых целиков - опор из рудного тела, которые горняки вынуждены оставлять для поддержки земной толщи. Мало того, выработанные пустоты требовалось заполнить отработанными породами, для чего использовались отходы обогатительных фабрик, которые называют "хвостами". Затраты на транспортировку и закладку "хвостов" получались просто громадные.
Руслан Юн разработал и применил свою технологию. Суть ее, если совсем коротко, в следующем. Целики убираются машинами с дистанционным управлением, а налегающие толщи пород обрушаются принудительным способом. Этот способ не только повышает добычу руды, но и дает огромную экономию. Вместе с тем он продлевает срок действия рудников и соответствует самым высоким мировым требованиям недропользования. Способ защищен несколькими патентами. Есть немало и других "ноу-хау", которые в целом принесли корпорации экономию в десятки миллионов долларов.
Все это в совокупности и позволило "Казахмысу" сократить себестоимость добычи меди до тех размеров, которые даже специалистам кажутся предельно возможными.
Зачем "Казахмысу" Удокан
Действительно, зачем? "Наш интерес к Удоканскому месторождению объясняется очень просто, - поясняет президент корпорации Владимир Ким. - По нашим подсчетам, рудных запасов "Казахмысу" хватит лет на 40-50. Это немалый срок, но мы хотели бы иметь перспективу лет на сто вперед".
По его мнению, западные медедобывающие компании на Удокан не пойдут. "Были разговоры, что стратегическим партнером России и инвестором по удоканскому проекту станет чилийская "Коделко", - говорит Владимир Ким. - Я трижды встречался с руководителями этой компании и могу вам сказать - нет у них интереса к Удокану". По мнению нашего собеседника, у "Коделко" хватит своих месторождений еще на сотни лет. Причем климатические условия в Чили несравнимы с условиями российского Забайкалья, где морозы зимой достигают 50 градусов. "Когда в горах наступает минус двадцать, они закрывают рудник на два-три месяца, чтобы переждать холода, - делится своими впечатлениями от увиденного в Чили Владимир Ким. - Да их никаким калачом на Удокан не заманишь". Тем более что "калач"-то не особо сдобный - в удоканской руде немногим более 1% меди. Не пойдет и австралийская BHP Billiton, которая тоже упоминалась в числе кандидатов. Удоканское месторождение куда менее привлекательно на фоне других крупнейших месторождений в Латинской Америке и в Африке.
В России есть два реальных претендента на участие в освоении Удокана - это "Норильский никель" и Уральская горно-металлургическая компания (УГМК). Однако и перед ними "Казахмыс", как считают руководители корпорации, имеет неоспоримые преимущества. "С "Норникелем" мы производим примерно одинаковое количество меди, но если он добывает для этого около 10 миллионов тонн руды, то мы поднимаем 38 миллионов, - сопоставляет Владимир Ким. - На Удокане, чтобы производство стало рентабельным, нужно поднимать не менее 20 миллионов тонн. По мощностям для "Норникеля" трудновато, для Уральской горно-металлургической компании, которая добывает еще меньше, тоже не по плечу. А для нас - в самый раз. Суровые условия нас не пугают - мы привыкшие".
"Казахмыс", по подсчетам Владимира Кима, мог бы, как он выразился, "без напряга" выделять по 50-60 млн. долл. в год на осуществление удоканского проекта, было бы на то согласие российской стороны. Но пока на предложения казахстанских медедобытчиков Москва не сказала ни "да" ни "нет"...
* * *
Перед отъездом в офисе корпорации мы обратили внимание на группу иностранцев. "Аудиторы из Лондона, - пояснили нам хозяева. - Проверяют нашу кредитоспособность". В том, что в случае необходимости кредиты будут получены, сомнений у руководства корпорации нет. "На сегодняшний день мы не имеем ни одного доллара кредиторской задолженности по части внешних займов", - говорит Владимир Ким.
Кстати, брать взаймы не крайняя нужда заставляет. По словам Кима, кредиты, взятые у престижнейших европейских банков, - это не только средства на новые проекты, но и - что ценится не менее высоко - очень важная строка в кредитной истории "Казахмыса". Это не только деньги, но и имидж надежного партнера, которому можно доверять.
