Владимир Кузьмин
Принятие в Думе бюджета всякий раз становится поводом заглянуть в будущее национальной экономики. Бюджет на 2003 год подготовлен не только бездефицитный, но и бесконфликтный - судя по голосованию в Думе. Однако не надо быть экспертом, чтобы понять: будь сейчас цена нефти где-нибудь в районе 20 долл. за баррель, и слушания по бюджету проходили бы иначе, и будущее российской экономики виделось бы в другом свете. Нынешнее благодушие правительственных экономистов обеспечено именно высокими ценами на нефть. Других оснований с уверенностью смотреть на перспективы российской экономики, увы, пока не создано.
Интересно, что в четверг, сразу после успешного принятия в первом чтении проекта бюджета на 2003 год, премьер-министр Касьянов вроде бы не ко времени (цены на нефть бьют рекорды) вспомнил о перспективе кризиса. Глава кабинета на заседании правительства вдруг заявил о том, что есть "теоретическая возможность" наступления нового финансово-экономического кризиса в случае, если сырьевая составляющая будет по-прежнему доминировать в структуре отечественного экспорта. Сейчас, подчеркнул Михаил Касьянов, 60% прироста экономики обеспечивается экспортом российских товаров, при этом две трети вывоза составляет сырье. Такая структура при неблагоприятной внешнеторговой или внешнеполитической конъюнктуре может привести к кризису. Действительно, пока российская экономика зависит от мировых цен на сырье, а не от внутренних факторов, ручаться за ее рост никто не может.
Греф за Хусейна не ответчик
Напомним, что тема увеличения темпов экономического роста получила широкий общественный резонанс в апреле этого года. Тогда Владимир Путин потребовал от правительства быть амбициознее в своих планах. Однако правительственные прогнозисты из Минэкономразвития оказались вдруг несговорчивы. Ну никак не хотели повышать прогнозы экономического роста до приятных величин.
Главу Министерства экономического развития и торговли Германа Грефа можно понять. Если бы на рост экономики оказывали решающее влияние внутренние факторы - более или менее предсказуемые, - то можно было бы хоть как-то демонстрировать уверенность в благоприятной динамике экономического роста. Но глава МЭРТ не всесилен - мировые цены на энергоносители от его воли не зависят. Никто не знает, что Хусейн с Бушем вытворят через полгода. Или еще какая напасть случится, а Грефу потом отдуваться. Весной, напомним, министр экономического развития был в буквальном смысле вынужден повысить свои прогнозы темпа роста ВВП на десятые доли процента.
Другое дело - прогнозы на текущий год. Это обозримое будущее. Понятно, что политическая ситуация не даст цене на нефть свалиться с приятных для российского бюджета значений по крайней мере до конца года. Не потому ли прогнозы экономического роста на текущий год правительство пересматривает с куда большей охотой и без напоминания президента? Так сказать, по факту. Начиная с весны 2001 года, когда появился первый официальный прогноз ВВП на 2002-й, он изменился несколько раз, всегда поразительным образом совпадая с изменением нефтяных цен. (См. график).
Любопытно, что в правительстве далеко не всегда обосновывают пересмотр прогноза изменением цен на черное золото. Объяснение, которое приобретает все большую и большую популярность у экономистов в Белом доме, - повышение потребительского спроса. То есть разбогатевшие после повышения выплат пенсионеры, военные и другие бюджетники вот-вот ринутся покупать отечественную продукцию. Соответственно российские компании должны в результате получить оборотные средства и инвестиции. Однако на фоне растущего импорта товаров это объяснение не кажется, мягко говоря, исчерпывающим.
Пока гром не грянет
Несмотря на радующие россиян высокие цены на нефть перспективы нефтяного рынка не кажутся столь благоприятными. Сейчас цены находятся на максимальном за последние полтора года уровне, что касается и российской марки Urals, которая по традиции торгуется несколько ниже, чем такие сорта, как Brent и Light Sweet. При этом котировки держатся выше верхней границы благоприятного для нашей страны коридора цен. И пока компании получают сверхприбыль, бюджет и экономика России пребывают в идиллическом благополучии.
Между тем долго этот нефтяной праздник продолжаться не будет. Большинство экспертов склоняются к тому, что Соединенные Штаты неизбежно начнут военную операцию в Ираке, поскольку для нормального развития экономики страны им необходимо, чтобы цены были на уровне 18 долл. за баррель. При этом возможны два варианта сценария. Если надеждам США не суждено сбыться, то после провала планов вторжения на Ближний Восток сырьевые котировки все равно снизятся - ситуация стабилизируется. Правда, в этом случае падение будет не столь значительным (около 3-4 долл.) и его наш бюджет выдержит.
Если же (что более вероятно) атака американцев будет успешной и приведет к смене режима Хусейна, то американцы получат контроль над крупнейшими месторождениями нефти, содержащими 11% ее мировых запасов. Вашингтон получит возможность более надежно влиять на нефтяные цены. А он в отличие от Москвы заинтересован в низких ценах. Цены легко скатятся ниже 18 долл. за баррель, что не самым благоприятным образом отразится на экономическом развитии России.
Так что развитие России решающим образом зависит от нефтяной, а значит, и в целом от внешнеполитической конъюнктуры. Несмотря на продолжающиеся правительственные утверждения, что постепенно экономика слезает с нефтяной "иглы", факты говорят об обратном. С каждым месяцем отечественные нефтяные компании продолжают наращивать объемы нефтедобычи и нефтеэкспорта. И это при том, что государство постоянно поднимает экспортные пошлины на топливо, обеспечивая таким образом приток в казну дополнительных нефтедолларов. А это, в свою очередь, позволяет постоянно пересматривать прогноз экономического роста страны в сторону повышения. Но то, что хорошо для сегодняшнего дня, может обернуться катастрофой в ближайшем будущем. (Именно поэтому правительство проявляет гибкость в пересмотре экономических прогнозов "по факту" и ни в какую не желает демонстрировать "амбиции" в двух-трехлетней перспективе.) Нефтяная зависимость и связанные с этим риски будут сохраняться до тех пор, пока в России не создадут собственные предпосылки для роста экономики.
