Сергей Кез
Александр Антипов (в центре) знает, как защитить окружающую среду самого западного региона России.
Фото автора
– Александр Николаевич, Иркутск так далек от Калининграда. Какое отношение имеет ваш институт к западному региону?
═
– Сегодня можно с уверенностью сказать, что инструменты ландшафтного планирования помогают решать самые разнообразные задачи территориального развития – от обоснования необходимости создания и организации особо охраняемых природных объектов до разработки схем экологического зонирования населенных пунктов. С 1994 года наш институт в рамках соглашения в сфере охраны природы между Россией и Германией при активной поддержке Федерального ведомства по охране природы Германии работал над темой «Экологически ориентированное планирование землепользования в Прибайкалье». На основе немецкого опыта мы разработали методический аппарат ландшафтного планирования применительно к российским условиям. В конечном итоге были созданы ландшафтные рамочные планы для муниципалитетов Иркутской области, прилегающих к Байкалу, дельтовых местоположений рек Селенги, Верхней Ангары, Забайкальского национального парка, для города Байкальска, ландшафтная программа для Байкальской природной территории. Наш опыт пригодился и для такого уязвимого и неблагополучного в экологическом отношении региона, как Калининградская область.
Определяя объект для новой работы, мы учитывали многие аспекты. С 1996 года в Калининградской области действует режим особой экономической зоны. Кстати, в ближайшем будущем Госдума должна принять закон «Об особой экономической зоне в Калининградской области». Михаил Фрадков назвал этот регион европейским фасадом России. И в то же время для многих, в том числе и ученых, очевидно, что этот фасад пока еще нужно закрывать маскировочной сеткой, поскольку в Калининградской области немало проблем экологического порядка. Если их не решать, расчет на мощный приток инвестиций в этот привлекательный по многим позициям регион может и не оправдаться. Вступление Латвии, Польши, Литвы в Евросоюз наложило и будет накладывать отпечаток на ситуацию в этом отдаленном российском регионе. Наивно предполагать, что такое соседство ни к чему не обязывает, в том числе и к соблюдению международных природоохранных договоров. Экологическая ситуация в области и в самом деле непростая.
═
– В чем ее острота?
═
– Плотность населения в Калининградской области одна из самых высоких в стране. На один квадратный километр приходится 62 человека, а в прибрежной полосе и до 200 человек. Территория области имеет высокую хозяйственную освоенность, там давно распахано все, что можно было распахать и приспособить для земледельческих нужд. Достаточно сказать, что из каждых десяти гектаров земель здесь восемь искусственно осушены, шесть заняты сельхозугодиями, три распаханы и только два остаются под болотами и лесами. Тут очень высока и густота поселений – среднее математическое расстояние составляет три с половиной километра. Кроме того, здесь с XIV века активно вырубались леса, строились мелиоративные каналы, шлюзы, а в XVII веке был создан транспортный путь из реки Преголи в Неман, в обход Куршской косы. Словом, понятно, как на территорию региона в 15 тысяч квадратных километров сложилась громадная антропогенная нагрузка. Сейчас там земель, которые можно было бы отнести к естественным природным ландшафтам, осталось не более 10 процентов. Еще 10 процентов слабоизмененных ландшафтов. В России этот показатель в два с лишним раза больше. Для сохранения естественного природного баланса требуется не менее 40–60 процентов таких земель. Калининградская область, с точки зрения экологических нормативов, находится под сильнейшим прессом. На 80 процентах территории области естественные экосистемы уничтожены. И в это же время идет активный, как и у нас на Байкале, захват земель под различные застройки. Причем там, где сохранились остатки естественных природных ландшафтов. Например, в районе знаменитой и уникальной Куршской косы, вдоль балтийского побережья.
═
– Значит, есть еще что сохранять и защищать в Калининградской области?
═
– Да, это самая большая в Европе Куршская коса длиной сто километров, Висленская коса. Они крайне ранимы, кроме того, через них проходят транзитные пути многих перелетных птиц. Есть и другие ценные природные объекты, например болотный комплекс Целау. Это, как утверждают ученые, единственный в области образец малоизмененного приозерно-ледникового равнинного ландшафта, сохранивший основные характеристики коренных природных комплексов и их биоразнообразие. Если мы не будем сохранять и защищать, накладывать ограничения на использование природных объектов, ландшафтов, то получим вполне реальную картину нарушения всех экологических балансов. Понимание подобной опасности у местных ученых есть. Они учитывают и геополитическое положение области. Ведь уже в ближайшее время экспорт загрязнений через реки в трансграничные экосистемы, такие как Неман, Курская и Висленская лагуны, Балтийское море, перестанет быть бесплатным. Нам никто не разрешит туда сбрасывать больше, чем положено. Нас заставят соблюдать различные международные конвенции. Если в России и можно что-то скрыть, то в Калининграде не получится – вокруг страны Евросоюза. Значит, необходимо приближаться к евростандартам.
═
– Региональные власти и ученые признали, что единственный способ реализовать грамотную политику землепользования – применение инструментов ландшафтного планирования...
═
– А иного пути у региона нет, экологическая емкость его истощена и подорвана. Это понимали и инициаторы проекта, в роли которых выступили Федеральное ведомство охраны природы Германии, наш институт и немецкий государственный фонд по защите окружающей среды. Нам удалось убедить руководство фонда не размениваться на различные мелкие проекты, которые реализуются в Калининградской области, а провести проблемный анализ территории, чтобы впоследствии добиться устойчивого ее развития. За год ученым предстояло создать ландшафтный план. Иными словами, систему карт и текстовых анализов. Вопрос состоял в том, чтобы создать такую систему, которая бы позволяла сохранить то, что еще осталось, восстановить утраченные природные объекты и не мешать социально-экономическому развитию региона.
Эта сложная задача в основном решена. Тут совпало наше желание применить инструменты ландшафтного планирования и желание региональных властей разработать экологически целесообразную систему землепользования. К тому же в регионе уже имелась система территориального развития. На днях в Калининграде с участием представителей Минприроды и всех заинтересованных сторон состоится презентация проекта.
═
– А как реагирует население на введение ограничений? Ведь, как показывает практика в других регионах, нередки и конфликты.
═
– Все прекрасно осознают, что мало создать программу. Процедура согласования, в первую очередь с населением, заложена в самой философии ландшафтного планирования. Человек, живущий на этой земле, должен стать союзником, а не противником. А потому проект обсуждается (создан даже специальный сайт) и будет обсуждаться с общественностью области. И в этом смысле наша презентация станет первой ласточкой. Что же касается конфликта интересов, то они существуют. С одной стороны, есть уникальная Куршская коса, а с другой – имеются планы по ее рекреационному освоению. Есть ценные болотные массивы, а на них собираются добывать торф. Ландшафтный план, карты о состоянии территории помогут принять верное решение, приумножить плюсы Калининградской области. Нельзя ведь забывать и о том, что природные богатства обладают далекой от сиюминутных интересов ценностью. В Европе практически все окультурено, и тем ценнее окажутся в будущем естественные природные комплексы.
═
Иркутск
