Петр Спивак  |
| Виллем Виссинг и Ян ван дер Ваарт. Королева Анна. 1685. Национальная галерея Шотландии, Эдинбург |
Так уж люди устроены, что время и жизненные сроки должны быть разумно упорядочены, а для этого – удобны в исчислении. Начиная с дней, бегущих так быстро...
7 марта 321 года Константин Великий, первый христианский император Рима, повелел: воскресенье является днем отдыха. А у нас в этот же день календаря юбилей вошедшей уже в привычку пятидневной рабочей недели: 7 марта 1967 года было принято партийно-государственное постановление о введении оной.
Более длительные сроки, те, которые являются предметом изучения у историков, издавна было принято структурировать по периодам правления тех или иных монархов и целых династий. В Англии, Шотландии, Ирландии, Великобритании с XIV столетия правил род Стюартов, и одно из самых почетных мест в нем издавна отводится Анне Стюарт, последней в списке этой династии. В 1702 году она вступила на трон – вы будете смеяться – 8 марта. А после того как Англия и Шотландия в 1707 году объединились, возглавила Соединенное Королевство, в которое входила еще и Ирландия.
Времена были – вскоре после Реформации. Анна была уже протестантка по воспитанию. Это, в свою очередь, означало преимущественную политическую ориентацию на тори. Так было у большинства английских протестантов, но Анна добавляла к их многоголосию свои акценты. Она считала, что «Римская церковь – это зло и опасность, их церемонии – большая часть – практически откровенное идолопоклонство». А воцарению Анны предшествовало событие из британской истории, известное как Славная революция: в Англии высадился тезка когдатошнего Вильгельма Завоевателя, принц Вильгельм Оранский, и сверг своего тестя – короля Якова II. Именно этот правитель стал королем Вильгельмом III и заново отстроил британскую политическую систему. А что же Анна, остававшаяся до поры в тени? Коротко говоря: болела. И вот эта слабость телесная, человеческая ослабила ее политически. Многие современные историки считают, что пренебрежительные суждения о ней были проявлением третирования женщин...
Но если уж рассматривать фигуры исторических лиц с гендерной точки зрения, то в эти дни на соседнем календарном листке базируется другой выходец с Британских островов – родившийся 7 марта 1671 года шотландец Роб Рой, разбойник по профессии (или по призванию). Удалой, сильный, защитник соседей-скотоводов от произвола герцога, взявшийся мстить этому последнему его же методами, да еще с государственным акцентом: с тех, кого защищал, взимал дань. А умер этот нарушитель законов в своей постели. Впереди было увековечение в образах литературы и кино. И, наконец, виски имени Роб Роя. Круг замкнулся.
Нет, от этих эпических времен пора возвращаться в более близкие, многим еще памятные. И там – свои лейтмотивы.
8 марта 1875 года появился на свет Петр Ганнушкин (ум. 1933), создатель целой школы в русской психиатрии. Курс, который он читал в Московском университете, назывался «Острая паранойя». Но неприятности научной жизни вовсе не обязательно происходят от носителей подобных диагнозов. Сам министр просвещения Лев Кассо выступил как противник университетской автономии. Противостояние ученых, с одной стороны, и министра с его аппаратом и силами поддержки, с другой, – это ведь не рыцарский турнир. Ну да, без оружия в буквальном смысле, но антиправовые и антикультурные методы и мотивы. В итоге Ганнушкин и многие другие ученые ушли из Московского университета. Они, замечу, не ведали, что впереди реакция еще более дикая. Та, о которой может многое рассказать внучка великого психиатра – Светлана Ганнушкина, правозащитница, специализирующаяся на правах беженцев и мигрантов...
Еще два знаменитых имени из мира науки, оба физики, академики. 7 марта 1903 года родился Михаил Леонтович (ум. 1981), работавший во многих областях: тут и ядерная физика, и теория колебаний, и теория относительности, и теория антенн. Был в его – и не только его – биографии один феномен, на который стоит обратить внимание. В 1941 году ученых университета эвакуировали в Казань, и в силу обстоятельств там возникла такая концентрация умов на служебной и жилой площади, что ничего подобного никто не мог вообразить. И произошло что-то вроде резонанса, взаимоусиление талантов. Тогда – мобилизованных на военные нужды. Но и после войны какой-то эффект остался. Он проявился и за пределами собственно науки.
И Леонтович, и другой физик-академик, Яков Зельдович (он родился 8 марта 1914 года, умер в 1987-м), оказались – вернее, сочли за честь выступить – фигурантами в одном длинном списке. Я говорю о «Письме трехсот» – документе еще 1955 года, когда ученые разных специальностей обратились в партийное руководство с протестом против лысенковщины, антинаучной силы, изничтожавшей у нас генетику и другие области биологической науки.
