Майя Крылова В последнее время много говорят о финансовых и организационных делах российских театров. Оно понятно: неурядиц в этой области хоть пруд пруди. За всеми треволнениями как-то стало забываться, что кроме проблем денежных и юридических существуют еще и творческие. Конечно, творчество тесно связано с деньгами. Но – и в этом вечная особенность искусства – оно все-таки начинается после денег. В том смысле, что рождается и существует автономно, чему масса примеров: в театре при деньгах может бытовать мертворожденное искусство, а в нищем коллективе – возникать откровение.
В последнее время оживились поиски хореографических дарований – Большой театр собирается проводить вторые по счету творческие мастерские молодых хореографов, театр «Русский балет» только что презентовал новые имена постановщиков двумя балетами. При всей отрадности самого факта оценивать качество работ пока рано. Но повод пройтись по творческой цепочке создания балетного спектакля эти проекты дают.
Итак, что нужно для современного балета? Первым делом – партитура, и часто – современная музыка. С зарубежными партитурами дело иметь накладно: дорого покупать возможность исполнения. Обращение к музыке отечественного композитора тоже не гарантирует от скандалов: недавно наследники Сергея Прокофьева запретили Рижскому театру оперы и балета показывать авангардистский балет «Золушка» под предлогом сокращения балетмейстером авторской партитуры. Взять совсем новую музыку? Балетных партитур много, но они не востребованы. В эпоху СССР посредником между композитором и театром служило государство, спуская в Союз композиторов заказы на сочинение новых произведений. Нынче много говорят о возвращении театрального госзаказа. Может быть, в него включат сочинение современных балетов?
Но музыка – еще не все. Если под опус Арво Пярта сочинить нечто вроде ансамблей Петипа в замесе с Григоровичем, получится не современный балет, а постмодернистский стеб поневоле. Но хореографы так не думают. Глава петербургского Малого оперного театра Николай Боярчиков считает, что «у нашего зрителя есть потребность в большом полнометражном спектакле», а не в одноактном приступе абстрактного балетмейстерского самовыражения. Во многом так и есть. У наших соотечественников, в том числе и у хореографов, сознание, как правило, литературоцентричное. Они любят сюжетные, а не пластические балеты. Но сюжет сюжетом, а постановка танцев в балете все равно необходима. Увы, на последнем международном конкурсе хореографов в Москве не было ни единого приличного (не говорю – хорошего) балетного номера. Проблема хореографов – может быть, наиболее острая из всех российских балетных проблем.
Спектакль надо не только поставить, но и станцевать. Заглянем в профессиональные школы. Что там далеко не все ладно, признают сами деятели хореографии. Недавно довелось услышать рассказ худрука труппы «Театр классического балета» Натальи Касаткиной, на примере собственного коллектива проиллюстрировавшей недостатки методики обучения классическому танцу. После спектакля ей пришлось выслушивать грубые, но справедливые замечания зрителей-знатоков: «Ваши артисты делают мелочи, как коровы». О другой проблеме сказал в прошлогоднем интервью «НГ» управляющий балетной труппой Большого театра Геннадий Янин. Мы говорили о неумении трупы справляться с современными техниками танца. И Янин сказал: «Надо что-то менять в системе начального обучения».
В общем, практики сигнализируют. Педагоги не реагируют.
Но вот спектакль поставлен, показан публике своего региона┘ и что дальше? Сегодня несколько ведущих российских театров – активные игроки (и конкуренты) российского и международного балетного рынка. И тут мы снова возвращаемся к проблеме финансирования. Гастрольной политики у Министерства культуры нет, а на проведение выездов в далекие края (да и в соседние – тоже) отсутствуют средства у театров. Пермский оперный театр 15 лет не был в соседней Кировской области. И российские театры, которые должны работать для России, живут изолированно друг от друга и недополучают массу потенциальных зрителей.
Так складывается порочный круг. Люди не видят балета, не отдают в балет детей, дети не учатся танцу. В хореографических школах сложилась катастрофическая ситуация с приемом мальчиков. Налицо хронический недобор, принимают даже тех ребят, кого раньше не взяли бы по профпригодности. И еще. По словам худрука балета Татарского оперного театра Владимира Яковлева, один игрок местной хоккейной команды получает столько же, сколько весь театр в Казани. Что предпочтут мальчики и их родители – спорт или балет? В этом году ГАБТ не принял в штат ни одного танцовщика. Некого брать. И это в столице! Что же говорить о провинции?
