Екатерина Сальникова В МОСКОВСКИЙ прокат прорвались два дебютных фильма, которые летом шокировали фестивальную публику на "Кинотавре" в Сочи. Сам факт проката картин начинающих режиссеров можно только приветствовать. Пусть широкий зритель и наше новое кино знают друг друга в лицо. И, конечно, из вежливости можно пожелать обеим работам начинающих режиссеров более доброжелательной и терпимой аудитории. Однако ни одному зрителю не пожелаешь искренне таких "приятных" просмотров.
Сразу предупреждаем, "С днем рождения, Лола!" не имеет никакого отношения к фильму Тома Тыквера. Конечно, название придумано удачно - ассоциации с немецким хитом неминуемо возникают. Но все остальное вторично уже настолько, что оторопь берет. Красивая девушка Лола (Екатерина Гусева) живет одна в хорошо отремонтированной и обставленной квартире. К ней заявляются два киллера, изображающие клоунов, Бима и Бома. Готовят чье-то убийство. А Лолу вежливенько держат в заложницах. Все нервничают: нервно поедают торт, нервно вспоминают все свое прошлое и собирают какое-то очень массивное орудие убийства.
Назвать это полноценным кинематографом сложно. Получился скорее телеспектакль на абстрактные европейские темы. В советские годы его с удовольствием бы посмотрели по телеку. И не раз. Сейчас красивых девушек и странных киллеров развелось в кино (да и в жизни) столько, что конкурировать на этом поле, не вылезая из четырех стен, очень сложно. Единственный, кто чуть-чуть спасает положение, - это актер Владимир Симонов. Преуспевший, но несчастный киллер Симонова так проникновенно рассказывает о своей печальной любви, что как-то даже неудобно после этого требовать от картины еще и сюжета, логики, монтажа или ракурсов.
"Северное сияние" - вариант посильнее "Лолы". Правда, без Симонова. И это сразу чувствуется. Потому что отнюдь не все актеры способны сохранять артистизм в почти любительской киномелодраме и делать это без пережимов. Честно говоря, даже самых известных актеров трудно назвать украшением этого фильма. Без сильной режиссуры не всегда можно остаться на высоте. На "Северном сиянии" ощущаешь, как хрупка иллюзия независимости актерского таланта от остального контекста фильма.
В главной мужской роли выступает Александр Збруев. Но диалоги в "Северном сиянии" придуманы уникально топорно. Будто сценаристка Наталья Коткова никогда сама ни с кем в жизни словцом не перемолвилась, и как общаются другие люди - тоже не слышала. Такие диалоги невозможно всерьез проживать - и Збруев даже не пытается, а просто присутствует в кадре. Авось органика и опыт вывезут. Как ни кошмарно это прозвучит, но блистательный Збруев здесь скорее вторит бледной и неопределенной манере молодой актрисы Марины Александровой.
Второстепенную роль отца героя играет не кто-нибудь, а сам Михаил Ульянов. Играет почему-то самозабвенно до приторности. И на фоне всеобщей анемичности смотрится это по меньшей мере как гастроли актера из какого-то совсем другого кино. Ирина Апексимова исполняет истерическую партию бывшей жены главного героя. Актриса дает волю своему лиризму - и громко, но со стиснутыми зубами, выражает неудовлетворенность женской судьбой. Красивая, умная и нелюбимая фурия. Впечатляюще, но очень грубо и однообразно.
Минусы "Северного сияния" вопиющи и почти комичны. Они составляют саму образную ткань фильма столь наивно и самодостаточно, что в какой-то момент начинаешь к ним относиться серьезнее. Полное отсутствие общественно-социальных реалий. Кино, которое игнорирует все, кроме перипетий частного бытия, перекрывает героям очень многие горизонты и предельно сжимает жизненный диапазон человека. Но ведь это же не только ненаблюдательность и узость мышления. Такова и закономерная реакция на обилие социальных клише в нашем кино последних десяти лет. Так тоже можно снова добраться до высокого гуманизма.
Все происходит в богатых и одинаково обставленных интерьерах - будто герои и в Москве, и в Петербурге, и на даче под Москвой пользовались услугами одних дизайнеров, покупали мебель и посуду в одних и тех же магазинах. Все одеты очень хорошо и очень скучно. Никаких проблем с деньгами. Никаких бытовых неурядиц. Апофеозом этого благополучнейшего мира становится сцена на вокзале. Как молодой человек должен провожать свою девушку? В жизни - если он девушку любит или хотя бы жалеет - он придет к ней домой, возьмет ее багаж и пойдет с ней либо в общественный транспорт, либо к личному автомобилю, либо за такси. У Разенкова юный герой приходит с букетиком сразу к поезду, в который уже погрузилась его невеста, и просовывает ей цветочки в окошко. Именно такая дистанцированная нежность здесь в порядке вещей. Очень нежизненно, как сон рекламного персонажа. (Кстати, Разенков - успешный режиссер рекламы). Однако, черт возьми, может, это и есть новое слово о нашей действительности? "Бесконтактные" отношения за гранью чуткости, радикальное отсутствие панибратства┘
Юная девушка разыскивает своего отца. А разыскав, начинает в него влюбляться. Мужчина средних лет, врач, ощущает интерес и тяготение к почти незнакомой девушке. Где-то на четвертый день знакомства они доходят до сексуальной близости - и героиня уверена, что это инцест. Но ни тени страсти, ни намека на сомнения, терзания, порывы - вообще каких-либо движений души не видно и не слышно в поведении, мимике, интонациях, голосах обоих персонажей. Но, быть может, так зарождается тема абсолютной закрытости нынешнего человека? Когда между героями должна с минуты на минуту возникнуть физическая близость, крупным планом появляется кипящий чайник - и кипит он в кадре, пока свидание не заканчивается где-то за кадром. Дальше героиня уже снова надевает свитер. Монтаж умолчания. По-детски просто, скабрезно доходчиво, ни мгновения натурального секса, сплошная тупая символика - и единственный бытовой момент на всю картину. Но, может, в этом кипящем примитиве есть прорыв к образности по ту сторону вкуса и культуры - в "отстойной" цивилизации? Одним словом, Андрей Разенков снял не просто слабый фильм - в его слабости брезжит что-то качественно новое. И поэтому интересно, что дальше преподнесет нам этот певец частной жизни.
