Екатерина Сальникова
ПОСЛЕ того как исландская певица Бьорк сыграла главную роль в "Танцующей в темноте", интерес к Исландии активизировался. Неделя исландского кино в Москве открыла российской публике не только исландских исполнителей, но и режиссеров. Картины Фридрика Тора Фридрикссона и Балтазара Кормакура показали, что собой представляют современные исландцы и сама родина великих древних саг. Неправильные, лишенные соразмерности пропорций и мягкости черт лица, типологически сходные со скандинавами в классической голландской и фламандской живописи. Обычные, украшенные яркой рекламой, улицы городков и поселков. Безлюдные ландшафты - море, горы и скалы, поросшие мхом или покрытые снегом, горячие гейзеры среди вьюг и ветров, сизо-голубое небо, отражающееся в мутной воде луж. Уютные интерьеры с диванчиками, полочками, журнальными столиками. Непривычные блюда вроде вареных овечьих голов или глаз. Живя как бы на самом краю вселенной, герои часто устремлены за пределы Исландии. Они то и дело обсуждают Америку, кто-то хочет в Японию или в отпуск на Гавайи. А когда ребенок, растущий в бараках, оставшихся от частей США после Второй мировой войны, начинает уверенно исполнять песенку герцога из "Риголетто", это кажется почти чудом. Верди звучит на промозглых исландских просторах как музыка рая.
Первый игровой фильм Фридрикссона "Белые киты" (1987) прослеживает хронику последних суток в жизни друзей Гримура и Бабби, занимающихся китобойным промыслом. Вернувшись из очередного плавания, они не знают, чем заняться. Нигде им не рады, никто их не ждет. В результате друзья напиваются, устраивают погром в спортивном магазине и палят из винтовок, захваченных в разбитых витринах. Полиция хладнокровно расстреливает дебоширов, будто они опасные преступники. Герои "Детей природы" (1992) - парочка чудаков, совершающих побег из дома для престарелых. Они тоже чувствуют свою полную ненужность окружающим и готовы покинуть земной мир, лишь бы вкусить напоследок свободы и острых ощущений.
В "Холодной лихорадке" (1995) в Исландию прибывает японец Хирата, чтобы совершить обряд поминовения в том месте, где погибли когда-то его родители. Путешествие Хираты по исландской провинции похоже на хождение по кругам ада. Сами исландские "аборигены" тоже склонны видеть в своей родине нечто инфернальное. "Остров Дьявола" (1996) - название одного из последних фильмов Фридрикссона. Так именует страну главный герой картины (его играет Балтазар Кормакур), местный Дон Жуан, мошенник и пьяница.
Пьянство обретает в исландском кино особый оттенок. И Фридрикссон и Кормакур акцентируют талант своих соотечественников мгновенно доводить себя до невменяемого состояния. Помимо жажды надругаться над благопристойной цивилизацией - в этом чувствуется дерзость противопоставить жестокой стихии природы поистине сверхчеловеческое свинство и буйство. Сила и разум все равно излишни в этом позабытом Богом мирке.
Если возникает потребность в общении с Богом, жителям Исландии приходится в буквальном смысле находить божественное начало внутри себя.
В "Холодной лихорадке" таксист вдруг тормозит возле какого-то сарая и надолго исчезает за дверью. Продрогший Хирата подходит к сараю и, подышав на оледенелое оконце, лицезреет нечто сверхъестественное. Шофер, облаченный в древние одежды, стоит в центре группы чуть ли не библейских персонажей. В яслях, на белоснежных пеленках лежит младенец. С одной стороны его окружают люди, склонившие смиренно головы, с другой - домашние животные. Эта сцена сотни раз варьировалась в живописи. Здесь она воплотилась в реальность. Рождество только-только свершилось. И экс-шофер возглавляет ритуал приветствия будущего Спасителя.
Откровенная мистика у Фридрикссона возникает как бы невзначай, в переплетении с бытом и в ряду совпадений, на мистику не претендующих. Режиссер исходит из того, что случайно никогда ничего не происходит.
В московский прокат выходят последняя работа Фридрикссона и дебютный фильм Кормакура, уже отмеченный на нескольких фестивалях. В "Ангелах вселенной" (2000) Фридрикссон наиболее ясно формулирует свое кредо. Человек должен иметь возможность жить так, как требует его душа, даже если это ведет его к гибели. История Пола, страдающего от шизофрении и любви, балансирует на грани нежной эксцентрики и суровой трагедии. Герой ощущает себя то Ван Гогом, то персонажами Шекспира. Один его собрат по сумасшедшему дому мнит себя Гитлером, другой телепатически общается с "Битлз". Все они не просто заурядные психи. Их безумие талантливо. Оно же помогает им преодолевать одиночество. Ведь героям действительно проще наладить внутренний контакт с иными эпохами и несуществующими людьми, нежели с окружающим миром. Обыденная жизнь не прощает людям свободного самовыражения.
Балтазар Кормакур, один из любимых актеров Фридрикссона, вошел в режиссуру со сходной темой. Но интерпретировал ее гораздо более обнадеживающе. "101 Рейкьявик" (2000) рассказывает о молодом человеке, чья "несоциабельность" граничит с патологией. Живущему на пособие по безработице Хлайнуру так сложно напрягаться, что даже ванна в его квартире расположена прямо в кухне, чтобы сразу переходить от водных процедур к поглощению пищи и обратно. А клеенчатая занавеска позволяет удобно отстраняться от тех членов семьи, с которыми успел рассориться во время совместной трапезы. Наградив своего героя матерью-лесбиянкой и ее подругой Лолой (в ее роли выступила сама Виктория Абриль), Кормакур демонстрирует, что даже с такими родственниками можно быть счастливым.
Стараясь соответствовать уже сложившимся представлениям об исландском кино, Кормакур перемежает свою диковатую комедию эротическими сценами, эпизодами скандалов и пьянства, а также поэтическими пейзажами. Но по-настоящему личное здесь - метафора исландского характера. Хлайнур лежит на вершине снежного холма. Его уже порядком запорошило снегом. Но он все дышит и дышит - слой снега на пиджаке регулярно вздымается. Наконец снегопад переходит в дождь, размачивая лед на лице и промывая очки Хлайнура. Герой приподнимается. Он настоящий исландец - он может выдержать и свой родной климат, и сюрпризы исландской семьи, и, главное, свои собственные странности. К новому оптимизму американского толка Балтазар Кормакур прибавляет инфантильность старой Европы - ее уважение к бездеятельности, утверждение прав меньшинства и одиночек, рефлексию длиною в жизнь и небрежение к консервативной морали.
