Москва не видит смысла возвращаться в элитный клуб

Премьер Италии Джузеппе Конте (слева) оказался едва ли не единственным, с кем президент США Дональд Трамп поладил на саммите в Шарлевуа. Фото Reuters

Острые разногласия между членами G7 на саммите в канадском Шарлевуа свидетельствуют о кризисе многосторонних форматов, претендующих на управление мировыми процессами. Их состав слишком узок для решения глобальных задач. Это признал президент США Дональд Трамп, когда неоднократно в последние дни заявлял о целесообразности возвращения России в элитный клуб промышленно развитых государств, «поскольку Россия нужна нам за столом переговоров».

Тем более что почти четверть дискуссий на саммите «большой семерки» была посвящена России. «Мы потратили примерно 25% нашего времени, разговаривая про Россию. И я подумал про себя, разве не было бы лучше, если бы они были здесь… – сказал Трамп в интервью телеканалу Fox News. – Если бы Владимир Путин сидел со мной за столом вместе со всеми другими на ужине в Канаде… если бы он был там, я бы попросил его сделать вещи, которые были бы лучше для мира и лучше для него».

«Поэтому я считаю, что лучше общаться лично, чем разговаривать по телефону», – добавил он, возложив ответственность за исключение России из G8 на своего предшественника Барака Обаму.

Заявления Трампа были сделаны на фоне высказываний канцлера ФРГ Ангелы Меркель, отметившей, что исключение России из G8 после присоединения Крыма было неизбежно, так как этот «формат направлен на соблюдение международного права». Ведь «семерка» – не просто механизм взаимодействия крупнейших экономик мира, а клуб государств, которые объединены общими ценностями. Среди либеральных ценностей Меркель особо выделяет демократию и права человека – то, что, по ее словам, не соблюдается в России.

Премьер-министр Италии Джузеппе Конте, вступивший в должность 1 июня, оказался единственным, кто поддержал позицию Трампа и заявил, что Рим работает над отменой антироссийских санкций. С этим мнением не согласился никто из остальных членов G7. Все они требуют от Москвы изменения подхода к решению украинской и сирийской проблем.

В коммюнике саммита Россию призвали «прекратить дестабилизирующее поведение, подрыв демократических систем и поддержку сирийского режима» и осудили за применение отравляющего вещества в английском Солсбери. В нем вновь подтверждена международная поддержка суверенитета, независимости и территориальной целостности Украины. Кроме того, подчеркнута «незаконность аннексии Крыма».

Владимир Путин, комментируя инициативу Трампа, подчеркнул, что Россия не выходила из состава «большой восьмерки», и пригласил лидеров стран – членов клуба в Москву. «Коллеги в свое время отказались приезжать в Россию по известным соображениям», – напомнил он на пресс-конференции в Китае по окончании саммита Шанхайской организации сотрудничества.

«Восьмерка» возникла в 1998 году, и на фоне стремительного падения российской экономики этот шаг походил на подачку. В 2014-м этот формат сузился до G7, когда из-за событий в Крыму участники клуба приняли решение не ехать на очередной саммит в Сочи, а собрались без России в Брюсселе.

С тех пор глава МИД РФ Сергей Лавров неоднократно говорил, что Россия не предпринимает никаких шагов по возвращению в G8 и не будет этого делать. Ведь важные для международного сообщества темы обсуждаются в других форматах: военно-политические – на площадке ООН, а экономические – на встречах G20. В свою очередь, пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков заметил, что участие в «семерке» не является для Москвы приоритетом. «В целом гораздо более релевантным считается формат «большой двадцатки», где за одним столом встречаются лидеры стран, являющихся крупнейшими экономиками мира», – сказал он в минувшую пятницу.

В общем, руководство России считает «восьмерку» малоэффективной и недееспособной, поэтому не видит потребности в возвращении туда. Видимо, потому, что положение Москвы в G8 всегда было неустойчивым. Чуть ли не каждый год возникала какая-то тема, позволявшая Западу ставить под сомнение членство России в G8, показывая, что она демократией не является, а значит, нечего ей состоять в этом клубе. При этом G8 действовала, как правило, по схеме «семерка»+1, когда все сводилось не к поиску компромиссов, а к попыткам добиться согласия Москвы с коллективной позицией Запада. Параллельно продолжала существовать финансово-экономическая «семерка», куда Россия вообще не была допущена. Не говоря уже о том, что России приходилось разделять ответственность за часто малосодержательные итоговые коммюнике G8, вызывавшие раздражение в остальном мире и у общественного мнения самих западных стран. Разве что российский президент сидел за одним столом с президентом США, канцлером Германии и премьер-министром Великобритании, что воспринималось в Москве как достижение, особенно на фоне российского унижения 1990-х.

Нет сомнений, что Москва гораздо комфортнее чувствует себя в неоднородной G20, где отсутствует консенсус и где в отличие от «восьмерки» Россия не является наименее демократичной страной. По словам Пескова, Москва абсолютно удовлетворена форматом G20, который наиболее полно отражает расстановку сил и дает России максимальные возможности для раскрытия своего потенциала.

Однако Дональд Дженсен, сотрудник Центра трансатлантических отношений при Университете Джонса Хопкинса, видит очевидное противоречие между показным безразличием Кремля к формату G7 и его реальными действиями. «Пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков ответил на ремарку Трампа, что Россию не интересует восстановление формата «большой восьмерки», сейчас являющейся «группой семи». 

Однако Путин в последние недели пытался извлечь выгоду из напряженности в западном альянсе, предприняв дипломатическое наступление, чтобы смягчить санкции. Он был приободрен итогами итальянских выборов, развитием событий в Германии и предстоящим председательством Австрии в ЕС», – сказал он «Голосу Америки».

Но, по его мнению, «было бы ошибкой думать, что все эти факторы означают автоматическое ослабление санкций». Ведь ни президент Франции Эмманюэль Макрон, ни канцлер Меркель, встречаясь с Путиным в мае, не дали поводов полагать, что произойдут какие-либо изменения в их позиции без реализации Минских соглашений.

Ответив Трампу, Путин предоставил лидерам стран G7 возможность отказаться от политики диктата по отношению к России и продемонстрировал готовность восстановить партнерские отношения. Однако пока с Запада по-прежнему звучит противоположное. Хотя полного единства по поводу России в G7 не было практически никогда, на окончательную позицию это не влияло. Вот и сейчас, в связи с высказываниями Трампа и политическими изменениями в Италии, идея возвращения России в элитный клуб становится более заметной, но решения в G7 принимаются с учетом мнений всех. А посему единая позиция в отношении России вряд ли может быть разрушена.

Помимо российского вопроса в повестке саммита значились такие как введение Вашингтоном новых пошлин на импорт стали и алюминия, ситуация на Корейском полуострове, иранская ядерная проблема, Парижское соглашение по климату, а также украинский кризис. Как и ожидалось, «взрывоопасным» оказалось обсуждение протекционистской политики США, которые, по словам Трампа, не могут бесконечно быть «копилкой всей планеты». Жаркая дискуссия переросла в перепалку между хозяином саммита – канадским премьером Джастином Трюдо и Трампом. Последний распорядился отозвать свою подпись под совместным коммюнике стран и сам попал под огонь критики Макрона и премьер-министра Великобритании Терезы Мэй.

То, что глава одного из государств клуба, представляющего «золотой миллиард» населения планеты, уже покинув саммит, из самолета обозвал руководителя страны – хозяйки встречи бесчестным слабаком, наблюдатели квалифицировали как презрение каких-либо дипломатических норм. И это тоже свидетельствует о том, что США сами закрывают свой же глобальный либеральный проект как исчерпавший себя.

Посвященная саммиту статья в издании Politico вышла под заголовком «Трамп собачится с друзьями и одновременно заигрывает с врагами». По словам ее автора Майкла Краули, Трамп прибыл на саммит изгоем, поскольку «американские союзники были раздражены его недавними шагами: от выхода из ядерной сделки с Ираном до введения пошлин на их экспортные товары». В то же время президент, отметил Крауди, продолжает флиртовать с Путиным и лидером КНДР Ким Чен Ыном, который является «худшим нарушителем прав человека в мире».

Наблюдатели не исключают, что окрыленный встречей с Ким Чен Ыном в Сингапуре Трамп полагает: если ему удалось наладить контакт с северокорейским руководителем, то почему бы не попытаться повторить то же самое с Путиным.

По данным Washington Post, встреча президентов США и России может состояться в июле, когда Трамп прилетит в Европу на саммит НАТО. Это подтвердили чиновник Белого дома и два дипломата, знакомых с планами Трампа, которые, кстати, совсем не вызывают энтузиазма у его помощников в Совете национальной безопасности.

Путин и Трамп встречались в прошлом году дважды – на саммитах G20 в Гамбурге и АТЭС во вьетнамском Дананге. Обсуждение возможности новых переговоров на высшем уровне началось весной 2018 года после телефонного звонка Трампа в Кремль. Информацию об этом тогда подтвердили и в Кремле, и в Белом доме, но подготовка встречи затянулась.