Сирийский кризис перестал быть преградой между Москвой и Дохой

Дипломатический бойкот, объявленный Катару соседями по Персидскому заливу, сплотил жителей эмирата вокруг правящей семьи. Фото Reuters

Политический и экономический бойкот, который объявили Катару его бывшие союзники по Совету сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) летом прошлого года, не стал сокрушительным ударом для эмирата, как грозно предрекали главные инициаторы блокады. Раскол в семье аравийских монархий, спровоцированный во многом желанием Дохи стать самостоятельным региональным игроком, привел лишь к переформатированию уже существовавших блоков. Компенсировать ущерб от блокады Катару помогли партнеры России по «сирийскому триумвирату» – Турция и Иран, руководство которых поддержало Катар не только на политическом, но и на экономическом уровне.

Внешне Доха не подает признаков кризиса. Страна продолжает принимать туристов и готовится к чемпионату мира по футболу, который должен пройти в 2022 году. Процент товаров, которые производит сам эмират, колеблется в пределах погрешности. Главными поставщиками для него на фоне дипломатического скандала стали Анкара и Тегеран, компенсировав заморозку торговых связей со странами Персидского залива. Осенью прошлого года министры экономики трех стран подписали в иранской столице соглашение, которое значительно упростило процесс перевозок и транзита коммерческих грузов. Документ стал почвой для расширения торговых отношений между государствами. Только за первый месяц кризиса, разразившегося 5 июня между Катаром, с одной стороны, и Саудовской Аравией, Объединенными Арабскими Эмиратами, Бахрейном – с другой, экспорт турецких товаров в блокадный эмират вырос в целых три раза.

«Сейчас дела у Катара идут в положительном направлении, – заявил в беседе с «НГ» авторитетный мусульманский богослов, генеральный секретарь Всемирного совета мусульманских ученых (ВСМУ) Али Мухиддин аль-Карадаги, комментируя последствия дипломатического разрыва в ССАГПЗ. – Были экономические трудности, но государство сумело найти выход из этой ситуации. Хороший экономический потенциал Катара помог справиться с проблемой».

Влиятельный теолог уверен: руку к возникновению дипломатической блокады приложили США. «Думаю, ситуация в Персидском заливе связана с американской теорией управляемого хаоса, – полагает аль-Карадаги. – Американцы разрушили весь арабский мир, остался только Персидский залив. И, может быть, это одна из главных причин кризиса. Мы уверены, что бойкот кончится и Катар преодолеет эти трудности». Собеседник «НГ» напоминает: «Ислам не призывает к подобному – он побуждает к единству и сплочению».

Доставить питьевую воду в Катар российская сторона может и морским путем – не без помощи Ирана. Фото Reuters

Саудовская Аравия и те государства, которые приняли ее сторону в аравийском споре, полагали, что воздушный, морской и сухопутный бойкот заставит Катар подчиниться их условиям, отмечает аль-Карадаги. «Однако катарцы сказали: «Мы умрем, но не дадим нарушить свой суверенитет». И весь народ Катара сплотился вокруг руководства», – подчеркнул богослов, добавив, что требования, предъявленные эмирату, были позорными. «Народы стран Персидского залива объединяет не только религия, но и история, язык, принадлежность к одним и тем же племенам. Есть племена, которые проживают в Катаре, Саудовской Аравии, Бахрейне и ОАЭ. Нас связывают родственные отношения, поэтому этот кризис грянул для нас внезапно», – констатирует аль-Карадаги.

Как отмечают наблюдатели, после разрыва с соседями Катар взял курс на диверсификацию своих внешнеполитических связей. И шансы укрепить партнерские отношения с Дохой появились в том числе и у Москвы. За последнее время стороны заметно активизировали дипломатические контакты. Одним из последних визитов российских высокопоставленных лиц в Катар стал приезд в начале февраля главы Республики Ингушетия Юнус-Бека Евкурова. По итогам прошедших в Дохе переговоров Евкуров сообщил, что сейчас руководство республики прорабатывает логистику поставок питьевой воды в эмират. «У Катара хорошие отношения с Ираном, потому можно морем через Новороссийский порт или через Махачкалинский или Астраханский, – заявил глава Ингушетии, комментируя возможные поставки воды в Катар. – А можно «на колесах» через Азербайджан, Иран». Катарская сторона, в свою очередь, выразила готовность инвестировать в строительство международного терминала аэропорта в Магасе – столице Ингушетии.

Сейчас Катар заинтересован в развитии отношений с Россией по всем направлениям, признал в разговоре с «НГ» посол России в Дохе Нурмахмад Холов. Глава дипмиссии обращает внимание, что активная работа ведется в рамках совместной межправительственной комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству. «Заседания межправкомиссии сопровождаются последующими встречами представителей малого и среднего бизнеса обеих стран, которые разрабатывают уже конкретные детали и конкретные планы сотрудничества в различных областях, – отмечает Холов. – В марте этого года будет большая сельскохозяйственная выставка в Катаре. Катарцы предоставляют другим странам порядка 50 квадратных метров для павильона, а нам выделили порядка 500 для того, чтобы мы могли разместить и продемонстрировать свою продукцию, которая у нас имеется в агропромышленном комплексе». Сотрудничество ведется и в других областях – например, в военно-технической сфере. «Переговоры идут довольно успешно. Думаю, в ближайшем будущем будут положительные результаты», – полагает российский посол.

По словам главы российской дипмиссии, катарская блокада дала импульс развитию двусторонних отношений. «Кризис показал, что необходимо вести сбалансированную политику, – отмечает Холов. – России стали уделять больше внимания». Политические разногласия между двумя странами есть, но, по словам посла, их можно преодолеть. «Естественно, у нас различные взгляды по многим международным вопросам – в частности, по Сирии, но эти расхождения, которые выглядели глубокими еще четыре года назад, сегодня сузились до самых минимальных размеров, – считает глава российской дипмиссии. – По вопросу того же Башара Асада (президента Сирии. – «НГ») виден отход от антиасадовской риторики». Гуманитарные вопросы в Арабской Республике также подлежат обсуждению, говорит Холов.

В катарской экспертной среде признают: сирийский кризис, по проблеме которого эмират всегда занимал противоположную России сторону, не является барьером в российско-катарских отношениях. «Вопрос с Сирией – это не препятствие для отношений между Москвой и Дохой, – заявил «НГ» исполнительный директор Центра современных исследований «Хармун» Самир Сейфан. – Доха может сыграть очень позитивную роль, чтобы облегчить России ее ношу в Сирии, однако… Сирия – это дилемма для Москвы, не для Дохи. Несмотря на то что Катару трудно согласиться с нынешней российской стратегией в Сирии, он не собирается противодействовать ей. Однако Доха может отступить от борьбы в Сирии и оставить это тяжелое бремя России. В этой гражданской войне около полумиллиона человек убиты, а еще полмиллиона исчезли из-за перемещения, миграции, жизни в лагерях, нехватки медпомощи, чистой воды, здорового питания и прочего. Миллион домов полностью поврежден, другой миллион – полуразрушен. Ущерб нанесен более 70% инфраструктуры. Вопрос этого урона более сложный. После всего этого невозможно восстановить тот же режим, который был до 2011 года, с тем же Асадом в качестве президента и с той же системой госбезопасности».

Сохранение семьи Асадов у власти потребует значительных усилий Москвы, полагает эксперт. «Российской стороне придется оставить свои силы в Сирии вместе с иранскими формированиями на неопределенный срок, – говорит Сейфан. – Но в этом случае невозможно добиться стабильности в Сирии. Российским силам придется столкнуться с подпольными джихадистами. Будущее кажется похожим на то, что произошло в Ираке с американским вторжением».

Страны Персидского залива, США и ЕС вряд ли решатся на восстановление инфраструктуры в Сирии в той политической обстановке, что уже сложилась внутри страны, полагает эксперт. «Вдобавок к материальной и физической реконструкции Сирии России просто необходима одна из стран Персидского залива для того, чтобы реконструировать сирийское общество, а это является более сложной задачей», – считает Сейфан. Сирийцы не хотели бы видеть Иран в послевоенном устройстве, отмечает эксперт. «Настало время для России разработать такую стратегию выхода из кризиса, которая будет служить ее долгосрочным интересам, – отмечает Сейфан. – Очертания ее ясны. Существует достаточно элементов, чтобы сделать подобную стратегию выполнимой и успешной».

Сирию, как полагает аналитик, необходимо сделать единым, светским и демократическим государством. «Нам нужна так называемая волшебная смесь с ограниченными изменениями в нынешнем режиме, чтобы сирийское государство и государственные институты смогли провести необходимые реформы, – считает Сейфан. – Как я полагаю, Доха способна и готова играть позитивную роль в Сирии, если Москва захочет обдумать другую, полезную стратегию взамен бесполезной нынешней». Турция и многие фракции реальной сирийской оппозиции оказали бы такому плану в Сирии содействие, заключил эксперт.

Доха–Москва