Артур Блинов.
В этом году не был урегулирован ни один из вооруженных конфликтов.
Фото Reuters
Уходящий год наполнен событиями разного характера, но общую канву в нем составили явления, ставшие серьезным испытанием для человечества, – глобальный экономический кризис и войны. На этом фоне дипломатия, разумеется, не утратила своей востребованности, но вынуждена была повернуться лицом к самым острым проблемам, стала кризисной.
Кавказский поворот
Августовский конфликт вокруг Южной Осетии на Западе окрестили «пятидневной войной» – по числу дней боев. В России же этот термин не прижился. Видимо, из-за того, что конфликт на Кавказе длился на самом деле долго. Более полутора десятилетий, с того времени как в начале 90-х Абхазия и Южная Осетия отбились от Грузии, лишившей их статуса национальной автономии, и стали «самопровозглашенными республиками». Все это время Москва не шла на официальное признание их независимости. И лишь попытка Грузии решить вопрос территориальной целостности силой довела кризис до развязки. До результата, обратного тому, что было задумано в Тбилиси.
До сих пор трудно понять логику, которой следовало руководство Грузии, затевая шестичасовую «артподготовку» по жилым кварталам Цхинвала с использованием систем залпового огня, танковую атаку на город, удары кассетными боеприпасами и пушечную стрельбу по казарме российских миротворцев. Неужели в Тбилиси полагали, что Россия не станет реагировать?
Известно, в том числе из официальных документов Пентагона, что Тбилиси в течение 10 лет строил свою армию в опоре на содействие со стороны Вашингтона и в последние пять лет (при президенте Михаиле Саакашвили) тратил на нее особо крупные деньги. Известно и то, как вооружали эту воинскую силу, в том числе танками и ракетами ПВО из Украины и беспилотниками из Израиля. Обнаруживается и то, что Тбилиси уже несколько раз намечал даты силовых акций, к тому же планировал удар весной этого года. Наконец, из признаний высокопоставленного грузинского дипломата стало известно, что президент США Джордж Буш еще весной дал добро Саакашвили на проведение силовой акции.
Августовский конфликт надо оценивать на фоне того, как обсуждались на протяжении года перспективы вступления Грузии (и Украины) в НАТО. Конкретно – в апреле на саммите альянса в Бухаресте и на недавней встрече глав МИДов в Брюсселе. В Бухаресте предложение Вашингтона предоставить обеим странам План действий по членству в НАТО не было принято из-за возражений ряда европейских участников альянса, которые ссылались на несоответствие обеих стран критериям вступления, а также на болезненную реакцию Москвы. Вопрос отложили до декабря. Несомненно, важной помехой – если не открыто признанной, то «на уме» у членов НАТО – была территориальная проблема Грузии. Вот Саакашвили и попытался «восстановить единство» Грузии до декабря.
Многие комментаторы как в России, так и за рубежом считают августовские события поворотным пунктом во внешней политике России.
Впредь, говорят они, Москва не будет терпеть покушения на ее интересы, особенно по периметру ее границ. Иные даже представляют произошедшее как свидетельство готовности России применять силу, по крайней мере в ответ на провокацию.
Если первое – растущая решимость Москвы отстаивать свои геополитические интересы – действительно имеет место, то суждения об обретенной легкости в ее подходе к использованию силы выглядят как преувеличение. Здесь следует учитывать уникальность ситуации: подобных обстоятельств нет нигде по периметру границ России.
Кавказский кризис стал серьезным испытанием для сотрудничества по линии Россия–Запад. Однако нанесенный этим отношениям ущерб проходит, потребность сторон во взаимодействии берет верх. Об этом свидетельствуют не только возобновившиеся контакты в рамках Совета Россия–НАТО, но и обсуждения между Россией, с одной стороны, и США и странами НАТО – с другой, проблемы переброски грузов в Афганистан. Наконец, к терроризму, являющемуся общим врагом, добавилась резко обострившаяся проблема пиратства – потенциально важное поле для сотрудничества между Россией и Западом.
 События на Кавказе стали свидетельством готовности России применять силу, по крайней мере в ответ на провокацию. Фото Александра Шалгина (НГ-фото) |
Кризис принял глобальный характер
Ипотечный кризис, начавшийся в США в 2007 году, в 2008-м перерос в международный финансовый, а затем стал глобальным экономическим, перелившись в реальный сектор хозяйства. По оценке Bank of England, финансовая отрасль всего мира лишилась 2,8 трлн. долл. Ныне кризисные явления перенеслись практически на все отрасли экономики, прежде всего на промышленность и строительство. В США в ноябре работы лишились 533 тыс. человек, а за шесть месяцев – 1,55 млн. человек. В итоге уровень безработицы там достиг 6,7%, что является наивысшим показателем за последние 15 лет. В других странах соответствующие показатели не столь масштабны. Однако последствия кризиса еще далеко не просчитаны.
Поначалу Россия выглядела больше как сторонний наблюдатель в спорах между западными странами о причинах и способах преодоления кризиса. Отсюда ее способность объективно прокомментировать действия других. Собственно, на этом было построено выступление президента России Дмитрия Медведева на саммите G8 в Тояко, ставшее его международным дебютом. Многие обратили внимание на его критические замечания в адрес Вашингтона за финансовый «эгоизм», ставший одной из главных причин кризиса, и мало кто в полной мере оценил, что российский лидер высказывался с позиций рыночной экономики и полного признания неизбежности процесса глобализации.
Позднее видение Россией и лично Медведевым путей реформы международных финансовых институтов и способов совершенствования финансовой системы воплотились в план, представленный Россией к саммиту «двадцати» в Вашингтоне. Показательно, что его одобрили лидеры крупных европейских стран.
Сама эта встреча в Вашингтоне стала важным этапом в деле международного реагирования на кризис. Группа, соединившая лидеров промышленно развитых (G8) и наиболее влиятельных развивающихся стран, взяла на себя ответственность за перестройку мировых финансов практически во всех аспектах, начиная с бухгалтерской отчетности бизнеса. По существу, «двадцатка» подменила «восьмерку» как наиболее влиятельная в экономических вопросах международная группа.
В целом, однако, в мерах по борьбе с кризисом на протяжении всего 2008 года преобладающую роль играли национальные программы, принятые наиболее развитыми странами. Но по мере развития кризиса заметно возросла степень общей координации, прежде всего в рамках региональных организаций, некоторые из них, в частности Евросоюз, приняли совместные программы или в какой-то степени согласовали национальные программы.
По оценке экспертов, кризис безвозвратно изменит расстановку экономической мощи в мире. Прогнозируется значительное снижение роли США в мировых финансах, в свое время получившей закрепление в Бреттон-Вудской системе, и усиление влияния «растущих экономик», включая страны БРИК (Бразилия, Россия, Индия и Китай). Пока же «растущие экономики», включая российскую, в усиливающейся степени страдают от кризиса.
 Финансовый кризис уверенно шагает в 2009 год. Фото Reuters |
К старым проблемам добавляются новые
Регресс не сводится лишь к сфере экономики. Надо прямо признать, что на протяжении 2008 года не была решена ни одна из острых международных проблем, полученная в наследство от предыдущего периода. И к тому же добавились новые.
Продолжались войны в Ираке и Афганистане. Подписание соглашения между Вашингтоном и Багдадом о статусе американских войск установило предельный срок их пребывания в Ираке – конец 2011 года. Но из обеих столиц звучат заявления о том, что обстоятельства могут измениться и соответственно войска могут задержаться. В Афганистане год завершился обострением боев. Тем временем Пентагон готовится послать туда еще до 30 тыс. солдат, что удвоит американский контингент. В целом численность коалиционных войск в Афганистане в будущем году будет примерно равной советскому «ограниченному контингенту» 80-х. Но поможет ли это нанести поражение «Аль-Каиде» и «Талибану»? Все чаще из стран, задействованных в афганской операции, звучат заявления о том, что победить в этой стране невозможно.
Разгорелась, пока как некий внутренний конфликт, война в Восточном Конго. Не получили разрешения проблемы, связанные с ядерными программами Северной Кореи и Ирана. Более того, уже достигнутые договоренности о демонтаже ядерной программы КНДР вдруг зашатались, главным образом из-за противоречий в подходах Вашингтона и Пхеньяна.
Впервые в качестве серьезной угрозы международной безопасности возникла проблема пиратства на судоходных путях вдоль побережья Сомали в Восточной Африке. Она же обнажила трудности в налаживании международного сотрудничества. Так, Совет Безопасности ООН принял уже три резолюции, создающие правовую основу для борьбы с пиратами, и в регионе находятся корабли Евросоюза и ряда отдельных стран (России, США, Франции, Италии), скоро прибудут корабли из КНР, однако об общей международной операции на судоходных путях в этом регионе речи пока не идет. Кроме того, генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун призвал африканские страны проявить инициативу в борьбе с пиратством на суше, что предусматривает обеспечение стабильности в Сомали, но никто пока не откликнулся.
Трудно ожидать, что ведущие страны мира, занятые борьбой с экономическим кризисом, смогут уделить достаточно внимания и ресурсов решению всех названных выше проблем. Более того, следует ожидать определенной паузы в действиях мирового сообщества по важнейшим международным проблемам. Паузы, которая будет занята мероприятиями экономического и внутриполитического плана.
