Больше чем энергетический партнер

Как ЕС будет строить новые отношения с Россией? Как сказался российско-белорусский нефтяной кризис на европейской политике? Каково будущее Турции, Украины и Грузии? Об этом в интервью «НГ» рассказывает видный политолог Роланд Гётц – член группы «Россия и СНГ» в германском фонде «Наука и политика».

– В январе 2007 года началось полугодовое председательство Германии в Европейском союзе, одновременно она возглавила и «большую восьмерку». Каким в этой связи вам видится место России в европейской политике?

– Германия поставила отношения с Россией на первое место, поскольку Россия является важным партнером как на европейском, так и на мировом уровне. Речь идет – в частности – об отношениях в энергетической сфере и – в целом – о российско-европейских отношениях и месте России в мире. Германия могла бы попытаться по крайней мере использовать свои хорошие связи с Россией, чтобы способствовать общему улучшению европейско-российских отношений. Кроме того, «восьмерка» должна и далее успешно развиваться. Германия, безусловно, будет всячески способствовать этому. Россия будет центральным пунктом региональной политики во время германского председательства, так же как и Центральная Азия.

– Как отразится нефтяной конфликт, возникший между Россией и Белоруссией, на отношениях между ЕС и Россией? Будет ли ЕС предпринимать что-то впоследствии, чтобы предотвратить подобные ситуации?

– Конечно, недавние события отражаются на дискуссиях на европейском уровне – например, в рамках энергетического диалога ЕС–Россия. Однако обсуждение ведется скорее на втором плане. Ведь в Европе нет нефтяного кризиса, а Россия – очень надежный партнер. Просто недавние затруднения были чрезвычайно раздуты прессой. На самом деле нет ни причин для опасений, ни реальных возможностей регулировать какие бы то ни было нефтяные кризисы на уровне ЕС. Это проблема международного нефтяного рынка, в которую в первую очередь вовлечены арабские страны и ОПЕК. ЕС просто не располагает достаточными средствами для решения нефтяной проблемы, в отличие от поставок газа, на которые ЕС может как-то повлиять. Единственным последствием недавней ситуации стало требование ЕС к России своевременно и полно информировать Евросоюз о возникших проблемах. Кроме того, существуют планы командировать специальных «энергетических корреспондентов» в Россию и страны СНГ.

– Многие считают, что у России большие проблемы с имиджем в Европе. Что вы думаете по этому поводу?

– В последнее время России не удается изменить свой имидж в лучшую сторону. Но это частично зависит не от нее, а от неудачных внешнеполитических обстоятельств. Например, 2006 год начался газовым спором между Россией и Украиной, в котором Россия не была виновата. Потом были неурядицы вокруг Штокмановского месторождения, история с «Сахалином-2» и несколько других фактов, которые навредили имиджу России, так что ей даже не помогло председательство в «большой восьмерке». Его целью было представить Россию в положительном свете на Западе, но настроение скорее, наоборот, переменилось в худшую для России сторону. Сегодня этот настрой в западной прессе – и я говорю прежде всего о немецкой – намного хуже, чем год назад.

– Некоторые страны в ЕС отрицательно настроены по отношению к России. Почему?

– Прежде всего это Польша. Председатель польского Сейма Марек Юрек высказал недавно мнение, что Россию надо исключить из «большой восьмерки». Это весьма спорное утверждение. Можно было всегда задаваться вопросом, почему Россия вообще является членом «восьмерки». Естественно, что определенные вещи в России можно критиковать. Это допустимо и правильно. Но с международными соглашениями нельзя поступать произвольно.

Российско-польские отношения, как известно, не всегда были безоблачными. Может быть, так же, как германо-польские. Вы знаете, что и сейчас они неспокойны. Польша находится в очень сложной ситуации. Она была всегда своего рода мячиком между Россией и Германией. Это была исторически очень неспокойная роль. Страна участвовала во всех войнах последнего столетия. Всегда в качестве жертвы. Это – исторический фон. Другая причина – сегодняшняя ситуация в Польше, ее правительство с радикальными взглядами. Но нельзя всё сводить к Польше. В других странах также звучат голоса, критикующие Россию. В таких странах, как Португалия, о России думают меньше, чем в Польше, Чехии или Венгрии. И это логично.

– Как вы оцениваете ситуацию с польским вето, наложенным на переговоры РФ–ЕС по новому базовому договору? Является ли причиной этого строительство Северо-Европейского газопровода или же ограничения, наложенные Москвой на импорт польской сельхозпродукции?

– Польша нашла рычаг для более ощутимой защиты своих интересов. Она практически использует договор, чтобы привлечь большее внимание к своим аргументам. По типу: если вы к нам не хотите прислушаться, то мы будем торпедировать ваши проекты. Но я считаю, что проблемы с Польшей все же будут урегулированы.

Кроме того, необходимо рассматривать ситуацию под разными углами зрения. Эмбарго на сельхозпродукцию – это локальная проблема, которая не имеет особого влияния на большую политику. СЕГ – это вопрос большого масштаба. Но именно тут польские аргументы не особенно убедительны. Ведь все договоры проходят через предприятия, концерны «Газпром», «E.on», «Рургаз» и «Винтерсхал». Это все вопросы экономические, а не проблемы, которые решаются на государственном уровне. Конечно, можно сказать, что с российской стороны в деле сильно замешано и государство, с немецкой стороны несколько меньше. Но первостепенную роль здесь играют предприятия.

Можно представить себе, что Польша была недовольна политической подоплекой строительства, можно полностью разделять эту критику. Прошлое правительство под руководством Герхарда Шрёдера неправильно поступило, придав проекту СЕГ политический статус. И при этом не разглядело политической проблемы – необходимости вести разговор с Польшей. А теперь это делается постфактум.

– Что должно быть учтено в новом договоре об отношениях России и ЕС?

– Надо приблизить его к новым обстоятельствам и найти новые формулировки для новых форматов. А это – «четыре пространства», «Европейская политика соседства» (ЕПС), ЕПС+ и т.д. В данном моменте существует больше соглашений, чем необходимо. И проблема вообще – как-то увязать их все друг с другом.

– Канцлер Меркель активно поддерживает вступление Турции в ЕС. Даст ли Германия шанс вступить в ЕС Украине и Грузии?

– Я не думаю, что это случится в обозримом будущем. Хотя этим странам должно отводиться место в ЕС. Ведь это европейские страны. Так же как и Россия. Географических границ у ЕС нет. Но все страны должны соответствовать определенным критериям. А они очень жесткие. Для этих стран намного легче вступить в НАТО, чем в ЕС. Поэтому все это будет длиться очень долго. Другая сторона вопроса – внутренние проблемы ЕС. Замороженная Конституция, например. Она была бы необходимым импульсом расширения Евросоюза.

Что касается Украины, то Россия внимательно следит за тем, что там происходит. Исторически Украина была ядром России. Поэтому России было не так легко воспринять вхождение своей «исторической родины» в другой союз. С другой исторической перспективы это, может быть, и не так плохо. Кто знает, что произойдет через 20–30 лет. Может быть, тогда и Россия захочет войти в ЕС или появятся другие форматы.

Берлин