Артур Блинов.
Председатель КНР Ху Цзиньтао имеет четкую стратегию международного сотрудничества. Михаилу Фрадкову предстоит с ней ознакомиться.
Фото Reuters, Александра Шалгина (НГ-фото)
Председатель правительства РФ Михаил Фрадков, уже, похоже, отчаявшийся убедить министров в реальности курса на удвоение ВВП, скоро окажется среди людей, живущих с подобным лозунгом и верящих в него. В начале ноября он прибудет с визитом в Пекин, где рассчитывают удвоить ВВП за время с 2000 по 2010 г. Еще десять лет понадобится на новое удвоение. Уверенность китайцев подпитывается статистикой: уже почти три десятилетия экономика КНР ежегодно нарастает почти на двузначную цифру, а точнее – на 9,4%.
Бесспорно, что плоды этой стремительной гонки российский гость увидит в первую очередь. Уже в аэропорту в глаза бросаются заслоняющие горизонт высотные здания, путь в центр пересекают шесть городских кольцевых дорог, на улицах бетон, зеркальное стекло, суета крупного современного города.
Китайскую экономику ныне часто называют локомотивом мирового хозяйства. Но недостаточно отрегулированный паровоз сильно чадит. Потребление ресурсов на единицу продукции у Китая гораздо выше, чем у развитых стран. В настоящее время КНР производит и потребляет больше зерна, мяса, угля и стали, чем США, и по импорту нефти стоит на втором месте в мире. По подсчетам экспертов, к 2031-му КНР достигнет примерно нынешнего уровня ВВП США на душу населения. И если при этом будет потребляться столько же нефти на душу населения, как сейчас в США, то китайцам надо будет 99 млн. баррелей в день. Сейчас же во всем мире добывается 84 млн. баррелей нефти в день. Что-то надо делать.
Недавно лидеры КНР внесли коррективы в свой экономический курс в пользу развития более эффективных по ресурсоемкости отраслей промышленности. Но от быстрых темпов они не отказываются, опасаясь обострения социальных проблем. Соответственно начатый Пекином глобальный поход за ресурсами продолжится.
Это, так сказать, экономический фон для переговоров. Есть и политический – достигнутая обеими сторонами высокая степень политического взаимопонимания. Именно к этой сфере, а в последнее время и к военной напрямую относится принятое сторонами определение: «стратегическое партнерство и взаимодействие». Между Москвой и Пекином нет разногласий по всем важным международным проблемам, идет тесное военно-техническое сотрудничество, и даже этим летом проведены совместные учения в Желтом море и на его берегу. Трудно представить себе более продвинутую форму взаимодействия двух стран, кроме военного союза, но к этому не стремится ни та, ни другая сторона.
Политические отношения и взаимодействие по линии силовых структур в нашей стране, как известно, замыкаются на президента. Владимир Путин уже побывал с визитом в КНР, регулярно 2–3 раза в год по разным случаям видится со своим китайским коллегой, председателем КНР Ху Цзиньтао. Теперь Фрадкову предстоит пройти по проторенной президентом дорожке и постараться наполнить отношения между Москвой и Пекином экономическим содержанием. Такова реальность: у других стран торгово-экономические связи – основа отношений, а у нас они безнадежно отстают. Они не только отличаются незначительным объемом – товарооборот около 20 млрд. долл. в год, – но и крайне невыгодной для российской стороны структурой.
Пора распрощаться с рядом мифов, все еще существующих в российско-китайских отношениях. Из них один из главных – тезис о «взаимодополняемости» экономик обеих стран. Он звучал оправданно, когда речь шла о встречных потоках машин и оборудования из нашей страны и продукции сельского хозяйства и легкой промышленности из Китая, потом какое-то время Китаю подходили российские электрогенераторы и грузовики, в последнее же время китайская сторона делает упор на закупку нефти и леса.
На прошедшем в конце октября в г. Даляне (более известном у нас как г. Дальний) российско-китайском Межрегиональном деловом форуме говорилось, что машины и оборудование составляют лишь 3% российского экспорта в Китай, в то время как 70% приходится на четыре группы товаров – нефть и нефтепродукты, черные металлы, древесину и химическую продукцию. Там же прозвучал прогноз: к 2010 году товарооборот можно довести до 60 млрд. долл. в год. Закономерен вопрос: хватит ли у России природных ресурсов для такого?
Представители российского бизнеса сообщили, что подготовили 150 предложений по проектам двустороннего инвестиционного сотрудничества на общую сумму 9,5 млрд. долл. В их числе крупные проекты вроде строительства совместного прокатного завода, сооружения нового железнодорожного переезда и устройства энергомоста между Сибирью и КНР, участия в реконструкции промышленности Северо-Восточного Китая.
Эти предложения – ответ на упреки, часто звучащие со стороны правительственных ведомств в адрес российского бизнеса: он, мол, неинициативно подходит к совместным делам с Китаем. Со своей стороны, бизнес просит правительство о содействии. Теперь очередь правительства двинуть вперед деловые связи и трансформировать высокий уровень политического взаимопонимания в экономические дивиденды. Следует распространить «стратегическое партнерство» на сферу торгово-экономических связей.
Реально ли такое? Надо иметь в виду, что при всех ссылках на рынок в обеих странах правительства играют важную роль в экономике. Есть направления, где они могли бы достичь важных – стратегических – договоренностей. Для России представляет первостепенный интерес возможность участия в проектах в Китае в области атомной энергетики, строительства нефте- и газопроводов и ряде других. В свое время российский бизнес упустил шанс поучаствовать в строительстве крупного газопровода с запада на восток Китая. Однако будут и новые крупные проекты, их важно не упустить.
Правительственные органы обеих стран могли бы развеять и другой миф – об особой опасности китайских мигрантов для России. Проблема мигрантов существует, но ее часто искусственно раздувают, представляя как проявление «колонизации» Сибири и Российского Дальнего Востока китайцами.
В действительности, как отмечают эксперты, приток и отток китайцев через границу в целом сбалансирован: одни приезжают на заработки, другие возвращаются домой. Часто, правда, граждане КНР находятся на российской территории нелегально, но это сплошь и рядом вызвано незнанием официально принятых процедур. Скажем, китайский торговец предпочитает в случае проверки «уплатить штраф на месте» обнаружившему его милиционеру, что зачастую и происходит.
С приездом Фрадкова в Пекин стороны должны были согласовать вопросы создания двусторонней рабочей группы по вопросам миграции, однако в последнее время с передачей этой темы в ведение МВД подготовка нужных документов замедлилась. Неясно, успеют ли ее завершить к визиту или вопрос будет по-прежнему решаться по «усмотрению» проверяющих на местах.
Разумеется, есть и другие проблемы, однако продвижения по этим двум темам было бы достаточно, чтобы сказать, что российский премьер выполнил свою нелегкую миссию.
