Георгий Мирский
Путем усиления террора альянс «Аль-Каиды» и суннитских боевиков надеется создать обстановку полного хаоса.
Фото Reuters
День 15 октября, безусловно, войдет в историю Ирака, только вот с каким знаком – плюс или минус? В этот день состоится референдум по поводу Конституции, представленной Национальным собранием на всенародное одобрение. Текст этого документа был составлен представителями двух общин, победивших на январских выборах, – шиитов и курдов, а представители третьей из основных общин – суннитов – отказались его подписать, возражая против федеративного устройства Ирака.
Строго говоря, Конституция не в полной мере превращает Ирак в федерацию. Предлагавшееся курдами название государства – Федеративная Республика Ирак – не было принято, хотя курдам удалось заблокировать предложение суннитов назвать весь Ирак «частью арабского мира». В статье 3 говорится, что Ирак – «часть исламского мира, его арабские граждане являются частью арабского мира». Лишь Курдистан определяется как федеральная провинция (статья 115), но Конституция оставляет возможность образования и новых федеральных регионов с собственными законами и собственной системой безопасности. Кстати сказать, в Курдистане, согласно статье 137, остаются в силе законы и постановления, изданные начиная с 1992 года, когда эта территория освободилась от власти Саддама Хусейна. Сунниты считают, что такого рода устройство чревато угрозой распада государства и ущемляет права арабской суннитской общины, ставит ее в дискриминируемое положение. Конкретно они опасаются образования в будущем шиитского региона на юге, где находится 80% иракской нефти. Правда, статья 109 определяет, что нефть является собственностью всех иракцев во всех провинциях и доходы от нее распределяются в соответствии с демографическим принципом.
Хотя в целом положения Конституции действительно имеют крен в сторону шиитов и курдов, создается впечатление, что сунниты преувеличивают опасность распада Ирака. Арабская часть этой страны не может быть четко разделена по принципу «сунниты в центре, шииты на юге» хотя бы потому, что, например, в Багдаде, находящемся в самом центре, живет от полутора до двух миллионов шиитов. Компактной общиной живут только курды на севере. Видимо, суннитские лидеры сознательно заостряют федеративную проблему с тем, чтобы призвать своих сторонников на референдуме сорвать принятие Конституции. Этого можно добиться, если в трех из 18 провинций население большинством в две трети голосов выскажется против Конституции.
Именно сунниты, утратившие доминирующие позиции, которые они занимали при саддамовском режиме, ведут в настоящий момент вооруженную борьбу против американских оккупантов и тех, кто с ними сотрудничает.
Иначе ведут себя шииты, составляющие почти 60% населения страны. На протяжении столетий они были «людьми второго сорта», дискриминируемой общиной. Только после падения суннитской диктатуры Саддама Хусейна они почувствовали, что пробил их час. Но как относиться к иностранной оккупации? Сначала казалось, что именно шииты, в большей степени, чем сунниты, склонные к самоотверженной борьбе, исполненные духом мученичества, станут основной силой сопротивления. И в самом деле, молодой шиитский лидер Муктада ас-Садр весной прошлого года дал американцам настоящее сражение в священном городе Эн-Наджаф.
Но победили сторонники иной стратегии, суть которой в том, что шиитам выгоднее использовать демографический фактор, дающий им преимущество на любых выборах, и прийти к власти через нормальный конституционный процесс. За это, в частности, ратовал великий аятолла Али ас-Систани, главный духовный авторитет шиитов. Результат применения такой стратегии не преминул сказаться на выборах в январе текущего года. Шииты естественным путем получили подавляющее большинство голосов в арабской части Ирака и доминирующие позиции в парламенте и правительстве.
И тут сунниты увидели, в какую ловушку они сами себя загнали, бойкотировав выборы. Возникло опасение, что отныне Ирак будет представлять собой зеркальное отображение прошлого: шииты будут господствующей общиной, а суннитов загонят на задворки. Именно в связи с этим следует рассматривать участившиеся террористические акты, направленные против шиитов. Более того, вместе с иракскими суннитскими боевиками действуют сторонники «Аль-Каиды», в своем большинстве – ваххабиты, то есть члены наиболее жестокой и нетерпимой секты суннитского толка ислама. Их вожак – иорданец Абу Мусаб аз-Заркауи, на руках которого кровь сотен убитых заложников, иностранцев и иракцев.
Путем резкого усиления террора как против американцев, так и против объективно ставших их союзниками шиитов альянс «Аль-Каиды» и иракских суннитских боевиков надеется создать в стране обстановку полного хаоса – так, чтобы ни о каких выборах и референдумах нельзя было бы и мечтать. Расчет здесь на то, что американцы, неся все новые потери и видя, что никакого улучшения ситуации не предвидится, в конце концов откажутся от оккупации и общественное мнение США заставит Буша пойти на вывод войск.
Конечно, для Буша это будет полной катастрофой, все его президентство можно будет считать проваленным. Но одновременно это станет триумфом «Аль-Каиды». Именно в этом пункте сходятся интересы транснациональных исламистских террористов и местных суннитских лидеров, вчерашних баасистских заправил, которые сумели под знаменем освободительной борьбы привлечь в свои ряды тысячи молодых патриотов-суннитов. Они надеются после ухода американцев вернуть себе доминирующие позиции.
Вопрос в том, сумеет ли ас-Систани со своими сторонниками удержать шиитских радикалов типа Муктады ас-Садра от ответных ударов по суннитам. Если нет, то Ираку грозит в дополнение ко всем его бедам еще и междоусобная война. Пока можно точно предсказать только одно: вывод американских войск сделает такую войну практически неизбежной. Но и продолжение оккупации уже не сможет утихомирить разбушевавшиеся страсти. Поэтому трудно даже сказать, какой исход референдума был бы лучше. Если Конституция не будет принята, весь процесс создания органов власти придется начинать сначала – кампания выборов во временный парламент, разработка нового проекта Конституции, референдум и пр. Но если Конституция будет одобрена вопреки воле значительной и наиболее активной части суннитской общины, это вряд ли приведет к стабилизации и миру.
═
Иракская нефть и мировые рынки
═
Магди Собхи, ведущий научный сотрудник Центра политических и стратегических исследований «Аль-Ахрам», Каир
═
Оккупируя Ирак, занимающий второе место в мире по объему запасов нефти, Вашингтон намеревался обеспечить себе более крепкие позиции на глобальном рынке черного золота. В день падения Багдада вице-президент США Дик Чейни объявил, что к концу 2003 года Ирак будет производить 3 млн. баррелей в сутки. Согласно прогнозам некоторых специалистов, уже к 2006 году страна должна бы была добывать до 5 млн. баррелей в сутки.
На деле же надеждам Вашингтона не было суждено реализоваться. Сегодня Ирак производит меньше нефти, чем до оккупации, – всего 2 млн. баррелей в сутки, а экспорт не превышает и 1,5 млн. Лишь в середине 2004 г. был достигнут относительно высокий уровень добычи – около 2,5 млн. баррелей в сутки.
Ситуацию усугубляют некоторые статьи в проекте новой Конституции Ирака, которые регулируют использование природных ресурсов на региональном принципе.
═
Джудит Киппер, руководитель Ближневосточного форума Совета по внешней политике, Вашингтон
═
Значимость производства нефти в Ираке на фоне непрекращающегося подъема цен на черное золото продолжает возрастать. Нефтяной рынок переживает стресс: он сталкивается с неожиданно высоким спросом Китая и Индии и одновременно пытается оправиться от последствий урагана «Катрин», поразившего США. Кроме того, мощности для увеличения добычи на исходе.
Для восстановления нефтяной промышленности и увеличения производства, что, в свою очередь, даст дополнительные доходы на реконструкцию страны, Ираку необходимы политическая стабильность и экономическое развитие. Государство нуждается в инвестициях, а они не появятся, пока крупнейшие международные нефтяные инвесторы и компании не будут уверены, что их вклады и персонал в безопасности. В ближайшее время глобальному нефтяному рынку придется довольствоваться ограниченными поставками иракского черного золота. Однако в долгосрочной перспективе (быть может, уже через 5–10 лет) прогноз развития нефтяной промышленности в этой стране благоприятный.
