Дарья Курдюкова.
Тотемы рождаются быстро, живут долго...
Фото с сайта www.xlgallery.artinfo.ru
Цель выставки лаконично сформулировал Сергей Шеховцов: – «как иронию перевести в пластику». В складчину они с Борисом Орловым устроили эдакое мануфактурное разделение труда: за Шеховцовым – поролоновые части, за Орловым – дерево и гипс. REMIX вписывает очередную страницу в тему тотемов, вечно актуальных и остроактуальных сегодня. Однако прибывшие в назначенное время гости увидели нечто странное.
В семь вечера XL являла собой неожиданное и в определенном смысле волнующее зрелище: на полу стояли упакованные детали экспонатов, никак не предвещавшие скорой выставки. Наконец зазвенел вагнеровский «Полет валькирий» – и понеслось. Художники пожаловали с лестницы – deus ex machinа – в белых комбинезонах и надписали, поменявшись фамилиями, друг на друге имена, будто и сами стали галерейными объектами.
Сначала на постамент водружали бюсты – деловой костюм, спортивную майку, продырявленный пулями щит, собственно бюст. Затем на него сажали голову, ну а если головы на плечах нет, то другое навершие – к деловой строгости Биг-Бен, к костюму космонавта-робота с чревом банкомата – кремлевская башня. Здесь есть давнишний орловский бренд – Цезарь, на сей раз его голову украшает прорезь для монет, а под головой – нечто вроде сейфа. А есть просто маска без всякого постамента – с прорезью для глаз и раскрашенная, как тумаками, красно-синим. Как там у Бродского? «Если вдруг забредаешь в каменную траву, выглядящую в мраморе лучше, чем наяву┘ можешь выпустить посох из натруженных рук: ты в Империи, друг». И у него же: «Что делает Историю? – Тела. Искусство? – Обезглавленное тело». Последнее, правда, сказано в адрес Марии Стюарт, но как кстати.
Последний неразвернутый объект, вытянутый струной к потолку, замигал синим. Маяк? В некотором роде. Колонну венчал указующий в небо средний палец. Точка перформанса, отправная точка, превратившая перформанс в выставку, ироничный восклицательный знак в отношении Орлова-Шеховцова к тотемам и, наконец, точка с запятой в размышлениях на вечно актуальную тему тотемизма. Ристалище тотемов с взывающими/призывающими жестами обернулось игровым полем – тчк.
За идейную подпорку Орлов с Шеховцовым взяли леви-строссовский «Тотемизм сегодня» и то, что тотемы суть идеологические ориентиры. Перефразируя того же Леви-Стросса, можно сказать, что художник должен давать не правильные ответы, а ставить нужные вопросы. К слову, когда открываешь сайт XL-галереи, там есть такая заставка – Белый дом с бегущей строкой – это с майской выставки Аристарха Чернышева и Алексея Шульгина, когда эту самую строку составляли слова из присланных смс. Интерактивная вещица – так вот для сайта выбрано слово «Свобода». Но это в скобках.
Не только Борис Орлов, но и другие соц-артисты с их Лениным, кока-колой и чем угодно еще – заштамповывают до смешного всяческие клише. Клише – тотем, зашедший в тупик абсурда. Ведь о том же толкуют и галлюциногенность утопии в «Грибах русского авангарда» у концептуалистов Игоря Макаревича и Елены Елагиной, и превращенные Гришей Брускиным в археологический артефакт советские архетипы-тотемы – пионеры, красноармейцы, рабочие делаются то частью гигантской картины-таблицы «Фундаментальный лексикон», то скульптурой из «Коллекции археолога», то формуются в настольные – такие наивно-мещанские – статуэточки из серии «Всюду жизнь». Словом, тотемы рождаются быстро, живут в сознании долго – есть над чем задуматься.
