Станислав Минин. Ученые один за другим отказываются писать учебник по «Основам светской этики» для (sic!) 4-5 классов. Отказались в МГУ, отказались в РАН, а теперь еще и в СПбГУ. Протодиакон Андрей Кураев в своем Живом журнале задается вопросом, не юродствуют ли атеисты? Журналисты опасаются, что духовно-нравственное воспитание в школе в итоге останется «без единственного по-настоящему светского модуля».
Опасения совершенно излишни. Все происходящее естественно и предсказуемо. Светскость и общее качество нового образовательного прожекта вообще никак не зависят от наличия или отсутствия в школьном расписании светской этики.
Во-первых, «Основы светской этики» изначально были элементом мимикрии. Государство нашло способ удовлетворить многолетний запрос Русской Православной Церкви и камуфлировало его под широкий общественный консенсус. Никакого запроса на специальный предмет со стороны атеистов, агностиков, материалистов, скептиков, рационалистов, гуманистов и прочих критически мыслящих граждан не было. Светские ученые, не желающие участвовать в этом спектакле, поступают разумно.
Во-вторых, такой предмет, как «Основы светской этики» детям младшего школьного возраста адекватно преподать невозможно. В декабре 2005 года мы организовали в приложении «НГ-религии» дискуссию на тему возможности (или невозможности) нерелигиозной этики. Мы опубликовали размышления Абдусалама Гусейнова, Андрея Зубова, Алексея Козырева, Максима Пылаева. Их можно прочитать – и убедиться в том, что перед нами сложный философский дискурс, непереводимый на язык школьной педагогики. Ученые, не желающие быть Сизифами или заниматься профанацией, правы.
В-третьих, «Основы светской этики» не просто невозможны в младшей школе – такой предмет едва ли нужен детям 11-ти или 12-ти лет. Разделение этики на «религиозную» и «нерелигиозную» - это, в конечном итоге, попытка ответить на вопрос об обосновании нравственного поведения. Мне представляется, что для ребенка пример значимой фигуры является достаточным обоснованием. Нравственно то, что делает (или о чем говорит) отец, мать, бабушка, брат, герой книжки или фильма. Пример Иисуса нравственен не потому, что Иисус – богочеловек, а потому, что он положительный книжный герой.
В-четвертых, учебник по «Основам светской этики» не мог получиться честным и добросовестным. Питерский ученый Вадим Перов (на данный момент - последний из отказавшихся) сообщил Infox.ru, что заказчики просили его скорректировать некоторые пассажи, опасаясь «недовольства священнослужителей». Это нарушение паритета (пусть мнимого), и лучше вовсе не играть по этим правилам, чем лепить педагогических уродцев.
Наконец, в-пятых, в школьной программе остается модуль «История мировых религий» с готовым учебником. Это самая разумная светская альтернатива «религиозным этикам».
В отказе ученых участвовать в профанации есть лишь один существенный минус. Государство захочет сохранить видимость компромисса и найдет того, кто напишет учебник – некачественный, глупый, но в срок. И когда все те же ученые возьмутся его обоснованно критиковать, в их адрес прозвучит сакраментальное «сделай лучше, раз ты такой умный!» И они не сделают лучше. Потому что лучше – нельзя. И оттого, что государственным чиновникам это кажется возможным, лучше не получится.
Ученые выбирали не между «сделать самим или дать сделать другим». Они выбирали между «сделать ПЛОХО самим или дать сделать ПЛОХО другим». «Плохо» здесь – ключевое слово.
