Станислав Минин. На встрече с комиссией МОК премьер-министр России Владимир Путин заявил, что для Сочи, черноморского курорта, пяти ледовых арен будет многовато. Он предложил┘ сделать три из них в «сборно-разборном варианте» и по окончании Игр перевезти в другие регионы России «с целью развития зимних видов спорта и для популяризации олимпийского движения». Не знаю, сам ли Владимир Путин является автором этой идеи или же премьер всего лишь выразил некое солидарное корпоративное мнение. В любом случае, человек, которому пришло в голову это решение, мыслит нестандартно, я бы даже сказал – авангардно. Олимпиада в Сочи может стать грандиозным произведением «невозможного искусства». Чем-то вроде фигурной пылевой бури Ричарда Серры, возникающей из ничего и исчезающей на глазах.
Черноморская зимняя Олимпиада┘ О том, что налицо оксюморон было ясно еще несколько лет назад. Однако в правительстве РФ это как будто поняли только сейчас, когда пелена «больших денег» спала с глаз, а на безоблачном небе вдруг обозначились тучи. Ведь 5 ледовых арен (две хоккейных площадки, конькобежный «овал», ледовый дворец для фигурного катания и шорт-трека и, наконец, арена для игры в керлинг) – это обязательное условие, что-то вроде купального костюма или вечернего платья для конкурса красоты. Если фигурное катание или бег на коньках сочинцам ни к чему, об этом стоило задуматься заранее, в период формирования заявки. И организовать соревнования фигуристов и конькобежцев, например, в Москве. Не задумались, упоенные грандиозностью прожектов.
Стадионы-шапито – проект дорогой, но новаторский, и это новаторство, пожалуй, стоит любых денег. Например, хоккейную коробку можно собрать и транспортировать из Сочи в Тулу. Или в Ростов-на-Дону. Если там стадион не приживется, его можно перевезти в Новгород. В Пензу. В Якутск. В Улан-Удэ. Куда угодно. Более того, в России может появиться первая в мире хоккейная сборная с портативным стадионом. Она будет возить его с собой на «Кубки Карьялы», чемпионаты мира и Олимпиады и раскладывать на манер палатки.
От Олимпиады-трансформера за мили отдает русским духом. Для любого олимпийского проекта вопрос «что будет после?» приоритетен. Олимпиада в городе Х всегда задумывается ради города Х, ради обновления его спортивной инфраструктуры или создания оной. У нас все делается ради сиюминутной демонстрации державных «понтов», а затем на спортивных объектах торгуют трусами. Ради интереса я поискал в Интернете информацию о судьбе олимпийских сооружений в американском штате Юта после Олимпиады в Солт-Лейк-Сити 2002 года. На стадионе «Райс-Экклес» проводит матчи университетская футбольная команда, на ледовой арене «Пикс Айс» проходят занятия клуба фигурного катания, играют хоккеисты из местных школ и университетов. В американский футбол играют на конькобежном «овале». В «Айс Шит Огден», где в 2002 году проходили соревнования по загадочному керлингу, сегодня располагается каток, там учат кататься на коньках, играть в хоккей, там находится магазин спортивного инвентаря. Ни одну арену не разобрали и не перевезли, скажем, в штат Миннесота. Трусами тоже нигде не торгуют.
Все наши грандиозные проекты рассчитаны на вселенское «ах!». И на то, что после «ах!» все как-нибудь устроится само собой. Мы не знаем удержу. Если застолье, то кормить гостей, пока не лопнут. Если пить, то так, чтобы закончить вечер под столом. Если проводить «Евровидение», так с экипажем МКС, запускающим смс-голосование. Если строить дорогу, то по расценкам Большого адронного коллайдера – или сразу такую, чтобы вела из России в США, через Тихий океан. Если Олимпиада, то в субтропиках, с нуля, с последующим стиранием объектов с сочинской земли на манер тибетской мандалы. Если чемпионат мира по футболу – то с кампанией по выдвижению заявки ценой в 500 млн. рублей. На «имидж на экспорт» ничего не жалко. А свои как-нибудь перетерпят┘
