Станислав Минин.
В четверг министр иностранных дел РФ Сергей Лавров дал интервью "Голосу России", агентству "РИА-Новости" и телеканалу "Russia Today". Рассуждая о перезагрузке отношений с Соединенными Штатами, он произнес такие слова: "Безусловно, в нашем диалоге присутствует и такая тема, как постсоветское пространство, тема, касающаяся необходимости вести дела на этом пространстве транспарентно, не иметь никаких скрытых повесток дня и, отстаивая свои интересы, учитывать законные интересы всех других, прежде всего интересы самих расположенных на этом пространстве государств".
"Недопустимо пытаться ставить их перед ложным выбором: "Либо вы с нами, либо вы против нас", - добавил Лавров. -═Иначе это все приведет к той самой борьбе за сферы влияния, которую никто не хочет и которую иногда пытаются приписать российской внешней политике. Мы не занимается сферами влияния, мы занимаемся установлением равноправных взаимовыгодных отношений со всеми, кто к этому готов".
Дипломатический язык очень условен, ритуален и реальный ход мыслей во многом камуфлирует. Язык государственных СМИ куда более откровенен. Деление на "сферы влияния", о недопустимости которого говорит министр Лавров, де-факто присутствует в дискурсе федеральных каналов - от новостных выпусков до дискуссионных и аналитических передач. Политические элиты стран СНГ делятся на "пророссийские" и "антироссийские", то есть "прозападные". Это язык, насквозь пропитанный внешнеполитической игрой, не оставляющий места для экономического прагматизма. Для тех самых "взаимовыгодных отношений", о которых рассуждает господин министр.
Сегодня, 10 апреля, я читал в британской The Independent заметку о недавних протестах в Молдавии. Корреспондент газеты выдвигает версию, согласно которой "молдавский казус"на руку России. Россия заинтересована в том, чтобы Молдавия дистанцировалась от ЕС и Запада как такового, и взамен предлагает кишиневским властям "благоприятное" решение приднестровской проблемы. Разумеется, это догадки. Разумеется, это интерпретации и спекуляции, сторонние оценки. Но стиль наших "взаимовыгодных отношений" со странами СНГ они схватывают точно. Это обмен услугами с политическими элитами. Мы вам Приднестровье - а вы ведите себя пожестче с Западом. Мы вам денег - а вы закройте американскую базу.
Равноправные взаимовыгодные отношения "со всеми, кто к этому готов" - это чудесно. Только как понять, кто готов, а кто - нет? Допустим, государство X (произвольное государство) хочет иметь с Россией тесные торговые и экономические связи. При этом оно хочет вступить в Евросоюз. Или в НАТО. Готово такое государство ко "взаимовыгодным отношениям" с Россией? По моему, никаких противоречий здесь нет. Однако российская правящая элита, кажется, привыкла считать иначе.
Ведут ли США свою игру═в пространстве СНГ? Преследуют ли свои интересы? Да, ведут. Да, преследуют. Но язык, который они при этом используют, отличается от нашего. Отличается мелочами, казалось бы, но существенными мелочами. Американские элиты делят политические программы на постсоветском пространстве на "демократические" и "недемократические". Россия делит их на "пророссийские" и "антироссийские".
Нет разницы, скажете вы. "Недемократический" - все равно, что "антиамериканский". Однако суть не в реконструируемом смысле. Суть - в самом слове, в форме, а не в содержании. Говоря "недемократический" вместо "антиамериканский", вы апеллируете к правилам глобальной игры, каковой, нравится это кому-то или нет, стала демократия. Вы апеллируете к нарушению этих правил.
Говоря "антироссийский", вы автоматически сужаете круг сочувствующих. Это ярлык, рассчитанный на внутреннего потребителя. Обвинение в "недемократичности" рассчитано на потребителя внешнего. Эта стратегия куда более выигрышна.
В борьбе России за влияние и интересы на постсоветском пространстве нет ничего напрасного и постыдного. Но хотелось бы, чтобы в этой борьбе наши "национальные" интересы были преимущественно экономическими, а не политическими или историческими. И хотелось бы, чтобы при их отстаивании мы пользовались языком глобальным, а не местечковым.
