Станислав Минин. В ближайшее время ГУВД города Москвы получит официальный ответ Высшей школы экономики на свой недавний запрос. Напомним: вузу рекомендовали «рассмотреть вопрос о целесообразности» дальнейшего обучения студентов, задержанных во время несанкционированного «Марша несогласных» в столице 14 декабря 2008 года от Рождества Христова. В вузе вопрос рассмотрели и признали обучение целесообразным.
Конечно, в ВШЭ не могли поступить иначе. Иначе на подобные запросы реагируют разве что партийные школы, штампующие идеологически выдержанных, а значит эффективных, excuse my French, «управленцев». Вопрос в том, что у вуза не должно быть стимула для подобных рефлексий. Ситуация, когда в недрах правоохранительных органов рождаются письма, не имеющие никакого отношения ни к праву, ни к законности, побуждает кричать «караул!»
Московская милиция вправе считать, что участие в несанкционированной акции есть общественно-опасный экстремизм и преступление, мерзкое пред Богом и людьми. Однако российский закон предусматривает наказание за нарушение себя, а российский студент совершеннолетен и отвечает за свои проступки «по всей строгости».
Чего российский закон не предусматривает совершенно и ни в одной из своих редакций (хотя промысел наших законодателей неисповедим!), так это подключения к исполнению наказания организаций, к которым преступник имеет честь или несчастье принадлежать.
Разве что в пьяном бреду может привидеться письмо московского ГУВД настоятелю какого-нибудь православного прихода с просьбой «рассмотреть вопрос о целесообразности причащения Святых Таин» гражданина М. за то, что тот во время митинга выкрикивал антикремлевские лозунги и, размахивая кепкой, пытался прорваться через милицейский кордон. Письма начальнику стройки или магазина «Соки-воды», в ЖЭК или ректору вуза родом из того же самого бреда.
Обращает на себя внимание и очевидная избирательность «правоохранительного» подхода. Мне сложно представить себе, как ГУВД рекомендует вузам исключать студентов, разгоняющих гей-парады, блокирующих машину эстонского посла, закидывающих яйцами иностранное представительство или справляющих возле него малую нужду. С точки зрения общественной опасности эти акты дадут фору «Маршам несогласных». Пусть даже первые кто-то объясняет безудержным патриотизмом или оскорбленной нравственностью, а вторые – деньгами, полученными в результате круглосуточного обивания порогов иностранных посольств.
Должно ли руководство вузов заниматься профилактикой студенческого экстремизма и преступности? Если согласиться с тем, что образование – само по себе профилактика, то вузы уже выполняют эту функцию, и вопрос лишь в том, насколько качественно. Если с данным тезисом не соглашаться, то придется признать, что вуз профилактикой преступности заниматься не должен. Потому что образование – единственное, что он по собственной воле может дать молодому человеку.
Историю с письмами ГУВД в ВШЭ можно при большом желании рассматривать не с точки зрения права, а с точки зрения морали и совести. Дескать, вуз – государственный. Учредило его государство. Государство оплачивает студентам учебу. Из этого выходит, что они кусают кормящую руку и плюют в колодец.
Между тем совершенно очевидно, что студенты на митингах выступают не против государства как такового, а против конкретных методов управления государством или конкретной правящей элиты. Государство и элиту нужно различать. Если они срастаются в сознании, они неизбежно окончательно срастутся и в действительности.
Так вот, за образование студенты должны быть благодарны вовсе не правящей элите, а закону, принятому до ее появления на политическом Олимпе.
Очень многие опасные несуразности и абсурдные, граничащие с беззаконием, коллизии в нашей стране порождает неизбывная привычка смешивать понятия и обозначаемые понятиями явления. «Правовой нигилизм», против которого Дмитрий Анатольевич Медведев выступил в крестовый поход, начинается именно с этого┘
